Спасатель - [13]
Потом закатал штаны. По щиколотку зашел в чистую и еще довольно теплую воду.
Легкий озерный ветер чуть шевелил воздух. Рубашка под ветром вздувалась на спине, хлопала. Стриженый череп холодило.
Едва заметной точкой на горизонте появился вертолет. Шум мотора все ближе… Его грохот и рябь от винта по воде… Показалось, вертолет завис над головой. Вот тут он и побежал.
Сверху, от вертолетчиков, представлял себя Виля совсем крохотным. Петлял по кромке берега… Бежал отчаянно. Сбившееся дыхание хрипло вырывалось из легких. Силы кончались. Тогда он как будто бы упал плашмя в песок. Голову накрыл руками. Тут по нему вроде и ударила пулеметная очередь. По спине, наискосок, цепью.
Брызнули фонтанчики крови. Виля судорожно дернулся и затих. Возле каждого отверстия рубашка горела на спине как бы маленькими костерками.
А гул настоящего вертолета, тем временем удаляясь, действительно стих.
Виля сел на песок. Дурака валять надоело. Попересыпал песок из ладони в ладонь.
Ударил по бильярдному шару. Шар покатился. Костяной стук.
Прошел в комнату. У стены присел на корточки. В условленном месте потянул на себя оторванный плинтус. Нашарил еще ключ. Присел перед кушеткой. Вытащил из-под нее железный ящик. Открыл его ключом. В ящике — морской бинокль. Взял бинокль. Ящик затолкал назад.
Удобно развалился на веранде в кресле. Ноги закинул на балюстраду.
Глядел в бинокль.
Окрестности расчертились полосками градуировки. Цифры, плюсы, минусы… Насвистывал.
Вот и пасмурно, кажется, сейчас было, но отчего-то все же светло. Неплотный слой облаков, за ними солнце недалеко совсем. Тепло. Пусто. Безлюдно. Осень. Вдалеке, между сосен внезапно обнаружилась чья-то фигурка в белом плаще.
Лица, конечно, Виля различить не мог.
Но фигурку в крест взял. Какое-никакое, а все-таки развлечение. И вроде бы то была девушка. С огромной сумкой в руках.
В строгом пространстве градуировки бинокля она подошла к самому берегу. Старая, кривая сосна росла у воды. Рядом с сосной она остановилась. Поставила сумку в песок. Вытащила из нее какую-то веревку. Ловко закинула конец веревки на ветку сосны. Другой конец подтащила к себе. Потом из сумки вынула какую-то педаль. Поставила педаль на песок. Стала ритмично нажимать на нее ногой. Сама бесстрастно глядела в сторону. А сумка стала на глазах раздуваться.
— Это же лодка, — сообразил Виля. — Хорошая. Импортная. «Рыболов-спортсмен». В «Динамо» продается.
Девушка все нажимала педаль. Сумка обретала форму. Легко колеблемая ветром, была различима теперь в воздухе укрепленная на сосне белая лодочка. Девушка потрогала ее упругий бок. Потом достала ножницы и обрезала веревку. Вроде как пуповину. Лодка беззвучно упала в песок. Девушка толкнула ее к воде. Педаль бросила в лодку. Соединила весла дюралевыми палками. Потом влезла в лодку сама. Поплыла. Повтыкала весла в уключины. Лодка уходила вдаль. Хотя немного, будто бы по дуге.
Виля опустил бинокль.
Отсюда, из лодки, из глубины озера все шире, печальнее и бескрайнее открывался пустынный песчаный берег, и сосны уже сливались в лес, отдаляясь, и тот одинокий дом…
Вдруг от дома раздалось жуткое, громкое, механическое кваканье. Кваканье кувыркалось над озером, улетало ввысь, там затихало, но тут же раздавалось вновь…
Это Виля пытался говорить в мегафон. Он хотел сказать, что все-таки это вода, чтоб поосторожнее она там, на глубине, но мегафонные батареи отсырели, а может, просто износилась конструкция, и кроме оглушительного треска электрических разрядов и нечленораздельного кваканья не было слышно ничего.
Виля потряс мегафон. Бросил. Поднял бинокль.
Увидел, как, вроде бы его кваканья испугавшись, девушка приналегла на весла. Брызг добавилось. На мгновение она обернула к берегу лицо. И лицо показалось ему знакомым. Потом вдруг грести она бросила. Покорно сидела в лодке. Ноги были сложены по-турецки. Вдруг вытащила из кармана большой гвоздь. И этим гвоздем ткнула в борт. Тут же выкинула гвоздь в воду. Засунула руки в карманы плаща, стала чего-то ждать.
Ждать долго не пришлось. Резиновые борта лодки морщились. А она все сидела спокойно. Позы не меняла.
«Тонет», — наконец дошло до него.
Виля в ужасе опустил бинокль.
— Это как? — тупо спросил сам себя. — Погоди…
Челюсть запрыгала.
Пулей он вылетел из ворот. На ходу сорвал с себя рубашку. Потом штаны, в штанине запутался. Упал. Проехал по песку.
— Погоди! — крикнул опять.
Бросился назад, в ворота, выскочил с аквалангом. Цеплял на себя лямки. Ворвался в воду. Нырнул с размаху. Тут же всплыл. Акваланг был пустой, пробкой выскакивал на поверхность. Сорвал его. Бросил в сторону. Тот, булькнув, утонул.
Вилька нырнул. Поплыл. Но тут же встал на ноги. Мелко.
— Смирно стой! — крикнул. — Не телепайся!
Бежал по дну, нырял, плыл. Брызги.
— Стой! — вскрикивал он и еще: — Погоди!
Когда он оказался рядом, она стояла к нему спиной. Вода доходила ей до лопаток. Плащ намокал. Вокруг нее плавали полы. Съеженная лодка болталась неподалеку.
— Стой на месте! — приказал ей Вилька в спину. — Двигаться не смей! — Тут она и обернулась.
Вилька узнал ее сразу.
— Веденеева, ты? — изумился он. — Вот-те номер. Здорово.
