Созвездие Волка. Начало - [91]

— Нет еще, — я замялась. — Я не знаю, кого выбрать.

Учитель кивнул и снова замолчал.

— Мистер Честертон, — я вдруг почувствовала непреодолимое желание задать мучивший меня вопрос. — Эти способности, о которых вы мне рассказали… Я так и не поняла одну вещь. Вы сказали, что очень мало, кто верит в древние легенды. Но если это так, то должно быть другое объяснение, почему именно волки так негативно на них влияют?

Учитель призадумался.

— Увы, у меня нет для тебя однозначного ответа. Ведь большинство из нас, к сожалению, об этом не раздумывают… Когда владеешь таким могуществом, разве станешь беспокоиться о неприятных мелочах? — Он иронично поджал губы. — Долгие годы я посвятил тому, чтобы изучить этот вопрос, и почти отчаялся. Одно дело — забытые древние легенды и необоснованные никакими научными фактами астрономические наблюдения (он небрежно кивнул в сторону дряхлого мистера Скрупа, который что-то рьяно доказывал молоденькой учительнице, брызгая на нее слюной), которые отвергает подавляющее большинство из нас… Другое — наше необыкновенная сила, которая ни разу не подводила нас ни с кем другим вот уже много веков. В том учебнике, который я тебе дал, остались некоторые мои заметки. Если тебе интересно, то просмотри их и, может быть, у тебя появятся какие-нибудь интересные мысли. Я, в свою очередь, буду несказанно рад, если ты поделишься ими со мной.

Тронутая его доверием, я все же сомневалась, что смогу догадаться до того, до чего не додумался сам учитель.

— Но… если вы так скептически настроены к связи между звездами и этой силой… — Мистер Честертон внимательно меня слушал, и я осмелела. — Тогда почему вы придаете такое значение созвездию Льва?

Учитель перевел взгляд на раскинувшуюся над нами звездную декорацию. Уголки его губ приподнялись.

— О, Алекс, несмотря на нашу могучую силу, мы тоже не лишены страсти к романтике. Разве не приятно думать, что сами звезды потакают нам, благословляя наше рождение? Да еще и знаком такого могучего и царственного животного, как лев? — Я ничего не ответила, и он продолжил. — Всем нужны символы, даже нам, — он покачал головой и вздохнул. — Правда это или необычное совпадение, своеобразная прихоть природы если угодно — думаю, мы никогда не узнаем.

Мы молча смотрели вверх, думая каждый о своем.

— Эти способности, — первая нарушила я паузу. — Мистер Честертон, честно говоря, я боюсь, что вы ошибаетесь на мой счет. Я понятия не имею, что это за сила, о которой вы все время говорите. Я никогда не чувствовала в себе ничего необычного, и я боюсь, что у меня ничего не получится, — я наконец-то озвучила свой самый большой страх перед следующим семестром.

— Для этого и существуют тренировки. Тебе не о чем беспокоиться.

Но его слова меня не убедили. Я мрачно думала о том, каким посмешищем предстану перед своими одноклассниками на уроках. Они здесь выросли и воспринимали эту необычную силу управлять другими, как само собой разумеющееся. Если в начале семестра мои одноклассники в основном молчали на переменах, то в последнее время они все чаще и чаще обсуждали предстоящие тренировки, словно это стало связующим их звеном. Мне оставалось лишь прислушиваться к их словам, пытаясь уловить что-нибудь полезное для себя. Однако это не помогало. Один раз я предприняла попытку расспросить об этом Уилла и Джин во время наших внеклассных занятий, но они не высказывали никакого желания об этом говорить, заявив, что знают об этом не больше меня. Но это была неправда.

— Кстати, твой друг Уильям…

— Уилл, — подправила я, пряча глаза. Неужели и мистер Честертон уже в курсе, что мы общаемся?

— Он уже говорил с тобой о соревновании?

Я помотала головой.

— Он не особо любит говорить обо всем, что с этим связано.

Мистер Честертон с пониманием кивнул. По его лицу я не поняла, плохо это или хорошо.

— Не вини его. Он поступает так не по собственной прихоти. Директор запретил твоим одноклассникам обсуждать это с тобой.

— Почему? — Я подняла на него недоуменный взгляд. — Что уже такого может быть в этом соревновании? Я уже все равно все знаю… Вы сами мне рассказали. Так почему нам нельзя об этом говорить?

Лицо учителя помрачнело.

— Не все, Алекс. Боюсь, я рассказал тебе не все.

Его слова и тон, которыми они были сказаны, отозвались внутри неприятным холодком. Я вспомнила наш разговор в его кабинете. Мистер Честертон действительно не упомянул тогда соревнование, а я была слишком подавлена, слишком ошарашена услышанным, чтобы вспомнить о нем.

Учитель вздохнул.

— Это самая древняя из традиций, соблюдаемых в этой школе. Хоть она и была немного изменена при нынешнем директоре, — он поморщился. По его виду я поняла, что изменений он не одобрял, но вынужден был смириться. — И она тебе не понравится.

Нехорошее чувство закралось мне в сердце, когда мистер Честертон устремил взгляд туда, где веселились Джин и Хлое. В первый раз я видела свою соседку по парте такой беззаботной. Ее сестренка заразительно смеялась, а Джин корчила ей милые рожицы, подражая ее смешной манере танцевать.

— Что вы имеете ввиду?

Мистер Честертон не отрывал взгляд от веселящихся сестер, и мне почему-то захотелось, чтобы он немедленно прекратил на них смотреть.