Созопольские рассказы - [7]
— Толстун, — шепчу, — ну-ка дыхни.
Тот упирается. Типичный, должен вам сказать, представитель богемы, баловень публики, особенно — женщин.
— Дыхни! — повторяю.
— Не валяй дурака, папаша! — возражает он. — Что мы, в церкви?
— Вот именно в церкви! — повышаю я голос. — Чем сцена не церковь? Храм!
А он, извините, отвечает:
— Привет от мадам Розы! — и ухмыляется.
Иными словами, склероз, мол, тебя одолел.
Тут я вспылил.
— Рыбаки, — кричу, — пришли своего брата увидеть, а ты, сволочь, Мельпомену компрометируешь. Позор!
— Ку-ку! Мадам Роза! — продолжает измываться он, а от самого, простите за выражение, перегаром, как от винной бочки, несет.
— Вот оно что! — говорю. — Все ясно! Продолжай в том же духе, пока голову не сломишь! Но чем народ-то виноват, что такие вот хулиганы на его спине выезжают? — И в возмущении поворачиваюсь к нему спиной.
Я далеко не святой и выпить иногда не дурак, и к юнцам отношусь с отеческой заботой, недаром они меня «папашей» зовут, но морской закон соблюдаю строго: на борт пьяным не поднимаюсь!
Ну, ладно, в пятом эпизоде получилась полная галиматья — позор на всю мою жизнь! Является Тирезий-прорицатель, я подаю ему реплику, а он, не расслышав, начинает с конца. Вместо того, чтобы сказать:
он шпарит:
Затем, прислушавшись к моему шепоту, возвращается к началу:
Креон, и тот увяз в репликах о золоте Сард и сокровищах Индии. А ко всему прочему, в хоре смех! Безобразие! Гроша ломаного не стоим и где же — в лучшей сцене! Директор рядом со мной губы в кровь кусает. Трагедия!
Бедняги зрители глаза таращат, силятся понять текст и ход действия…
Актеры все же выбрались из трясины, и экзод, должен признать, прошел недурно. По-ремесленнически, но недурно.
Кончились наши муки.
Народ молчит — потрясенный, растроганный, очарованный. А может быть, обманутый? Актеры, думая, что «публика» не разобралась в конце, вышли и стали кланяться, не дожидаясь вызовов. Тогда матросы бросились на эстраду, подняли их на руки и понесли к зрителям. А те, повскакав с мест, аплодируют, беснуются.
Просто фантастично!
Гляжу, крестьянки обнимают Антигону, словно богородицу, и кончиком косынки утирают свои женские слезы.
Древние старики плачут, руки Гемону и Тирезию целуют. Один из них, с библейским ликом, говорит, не вытирая слез:
— Вы, пожалуй, того, спутались малость, но это, стало быть, от винца. Наше винцо забористое!.. Спасибо вам, спасибо! — И кланяется в землю. — По гроб жизни помнить будем.
Все поняли и — простили… Народ!
А наши — пристыжены, сконфужены, жалки.
Снова все уселись за трапезу. Дудочники и волынщики вовсю стараются, крестьянские девушки заливаются-поют, а наши, как воды в рот набрали, сидят, опустив головы. Деликатные хозяева подумали, что это с усталости, и немного погодя ушли восвояси. (Темень. Ночь. Женщины и ребятишки. До дому — километры…)
Матросы натаскали одеял, и мы улеглись на лужайке. А над нами зеленые звезды сияют, рядом тихо стонет море…
Утром проводили нас так же торжественно — флаги, цветы. Щедрые, великодушные и добрые.
— Не забывайте нас! Почаще приезжайте! Хорошее это дело — театр! Чудесно сыграли! Великое страдание мы увидели! Нельзя было без слез смотреть! — слышалось со всех сторон.
Сели мы в автобус — и на полном газу обратно. Едем и молчим. Опозорились!
Через час-полтора автобус стал огибать огромную дугу какого-то залива. Дорога пролегала возле самых дюн, кое-где поросших жесткой травой. Море — васильковая синь. А над заливом строго вырисовывается этакая голая гора — словно попавшая сюда с мертвой планеты. Пустыня. И странное, рассеянное освещение.
Смотрю, какой-то верховой мчится во весь опор по влажной полосе пляжа и то и дело поглядывает в нашу сторону. Обогнать, думаю, хочет. Когда он поравнялся с автобусом, вижу — моряк. Мне сделалось смешно — моряк на лошади! Но тут я припомнил рыбаков Верхарна и книгу о Джеке Лондоне. И не знаю уж почему, зрелище показалось мне очень красивым. «Нарочный, думаю, спешит куда-то». За спиной — автомат. Граница!
Верховой промчался мимо нас, описал широкий полукруг и остановил коня на дороге перед нами. Когда мы подъехали, поднял руку. Я сидел рядом с шофером и сказал, чтобы он затормозил. Моряк ловко спрыгнул с седла и подошел к нам, ведя на поводу вспотевшего коня. Я открыл дверцу и спрашиваю с улыбкой:
— В чем дело, орел?
Моряк бросил поводья, вытянулся и, приложив руку к бескозырке, доложил прерывающимся от волнения голосом:
— Товарищ начальник, матрос Иван Тодоров Радев из подразделения 50—385 прибыл по распоряжению начальства!
Моряк Иван!
— Здравствуй, орел! — говорю я и протягиваю ему руку. — Вольно! Я, как говорится, казармы и не нюхал, так что расскажи толком, каким ветром тебя принесло?
Моряк опустил руку, смущенно оправил ремень автомата и молча уставился на меня. Красавец-болгарин! Такой стройный, обветренный.
— Кто тебя прислал? — задал я наводящий вопрос. — По какому делу?
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
ДРУГОЕ ДЕТСТВО — роман о гомосексуальном подростке, взрослеющем в условиях непонимания близких, одиночества и невозможности поделиться с кем бы то ни было своими переживаниями. Мы наблюдаем за формированием его характера, начиная с восьмилетнего возраста и заканчивая выпускным классом. Трудности взаимоотношений с матерью и друзьями, первая любовь — обычные подростковые проблемы осложняются его непохожестью на других. Ему придется многим пожертвовать, прежде чем получится вырваться из узкого ленинградского социума к другой жизни, в которой есть надежда на понимание.
В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.
…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.