— Це… Польска… не сгинела… — выдавил из себя он
Вертолет оторвался от земли, покачиваясь, нехотя стал подниматься все выше и выше…
— Топлива на двадцать минут! — заорал казак, дежуривший у кабины — не долетим!
— Плевать! Сядем, помощь вызовем!
По вертолету барабанили пули, из пулемета и автоматов вниз били казаки. Кто-то вскрикнул раненый.
— Радио[112]…
Один из казаков повернулся
— Тебе чего, пан?
— Радио… дай… — повторил граф Ежи
Хорошо, что руки пока работают. И голова. Неужели — инвалидность?
Но и это — лучше чем бесчестие…
Граф с помощью казака включил рацию — она была выключена, чтобы не выдать себя обменом. По ней можно было говорить не используя рук…
— Нажми… три… три… нажми…
Хуже не будет…
— Вызываю Берзалой! — сказал граф, когда по сигналу в наушнике понял, что связь подключена, и особо не надеясь на успех — вызываю Берзалой…
— Кто вызывает Берзалой? — почти сразу отозвалась рация. Голос был гортанным, по-русски он говорил, съедая часть букв, как будто говорящий держал во рту горячий чай.
— Это Стрелец. Это Стрелец!
— Кто? Ты где взял позывной?
Граф Ежи не знал, что делать, он запаниковал, и начал шпарить открытым текстом. Удивительно — но чеченец, подполковник Мадаев поверил ему, несущему подозрительный бред.
— Я поляк! Был у вас в штабе перед заброской. Аслан! Меня должен знать Аслан!
— Помню тебя, абрек. Говори, чего хочешь?
— Это ты хочешь! Польского генерала пленить хочешь?
— Спрашиваешь, абрек. Дело…
— Ставлю рацию на прием! Прилетай и забирай!
— Ты где, абрек? Что с тобой…
— За линией… фронта… Нет времени… Прилетай — и забирай, дополковник.
Ничего больше не слушая, граф Ежи переключил рацию на сигнал, на передачу постоянного сигнала на одной частоте. Если он немного разбирался в людях — кавказский дополковник, у которого под рукой вертолеты, ничего не будет ждать и проверять — соберет команду и вылетит. На это — полчаса. Если они успешно сядут — то можно сказать спасены…
Тот же казак, который стрелял из пулемета, и который сейчас стоял у десантного люка закончил перезаряжать пулемет. Граф Ежи потом узнал, что его фамилия была Огнев.
— Прощайте, браты казаки! — выкрикнул он и бросился вниз. Высота была — не меньше пятидесяти метров
— Стой!!! — заорал кто-то
— Братуха!!!
— Назад!
Предатель… Сам решивший свою судьбу…
— Пустите!
— Осторожнее!
Сотник Велехов несмотря на тяжелое ранение и кое-как остановленное кровотечение — подобрался к блистеру, взглянул вниз. От машин, от стоящих цепочкой на дороге машин, не обращая внимания на жолнеров, на пули, к распластавшейся крестом на пшеничном поле фигурке бежал человек. Женщина.
Эмилия Кристич.
Сотник устало сполз на пол. Сил не было совсем.
— Что же ты наделал… братуха…
Примерно через две недели русские войска вышли на границы с Австро-Венгрией и Священной Римской Империей. Рокош второго года завершился. На польский трон, оставшийся вакантным, вступил Николай Третий.
© Copyright Афанасьев Александр ([email protected])
