Сожжение книг. История уничтожения письменных знаний от античности до наших дней - [45]

Еврейские книги не только неоднократно уничтожались публично, но и становились целью преднамеренных краж и конфискаций в попытке оценить и понять культуру, которую нацистское государство стремилось искоренить. Наряду с массовым уничтожением книг предпринимались усилия по их сохранению со стороны сообществ и отдельных лиц, которые рисковали жизнью (и порой ее лишались) ради спасения важнейшего физического воплощения их культуры.

Связанным с сожжением книг событиям мая 1933 года потребовалось некоторое время, чтобы обрести размах, отчасти из-за негативной реакции мирового сообщества. Во главе тех, кто выступал против сожжения книг и предупреждал о последствиях, стояли писатели. Слепоглухая писательница Хелен Келлер опубликовала «Письмо студентам Германии»: «Вы можете сжечь мои книги и книги лучших умов Европы, но содержащиеся в них идеи просочились по миллионам каналов и продолжат воодушевлять умы других» [3]. В сентябре 1933 года с осуждением «революции неотесанной деревенщины против мысли, против здравого рассудка и против книг» выступил писатель Герберт Уэллс (чьи книги также сжигались), задаваясь вопросом, «куда подобное заведет Германию» [4].

В качестве протеста, по сути, возникли две новые библиотеки. Год спустя, 10 мая 1934 года, в Париже открылась Deutsche Freiheitsbibliothek (Немецкая библиотека Свободы, известная также как Немецкая библиотека сожженных книг). Немецкую библиотеку Свободы основал немецко-еврейский писатель Альфред Канторович при поддержке других писателей и мыслителей, таких как Андре Жид, Бертран Рассел и Генрих Манн, быстро собрав свыше 20 000 томов - не только книги, предназначенные к сожжению в Германии, но также копии ключевых нацистских текстов, чтобы понять зарождающийся режим. Уэллс был горд, что его имя связывают с новой библиотекой. Библиотека стала центром притяжения для немецких интеллектуалов-эмигрантов, организуя чтения, лекции и выставки к немалому неудовольствию немецких газет. После сдачи Парижа немцам в 1940 году библиотека была закрыта, и многие из ее томов стали частью собраний Национальной библиотеки Франции [5]. В декабре 1934 года Бруклинский еврейский центр в Нью-Йорке основал Американскую библиотеку запрещенных нацистами книг, в состав совета которой вошли известные мыслители, включая Альберта Эйнштейна и Эптона Синклера. Библиотека была объявлена средством сохранения и продвижения еврейской культуры во времена возобновившегося притеснения [6].

Сожжение книг 10 мая 1933 года стало лишь предвестником, возможно, наиболее организованного и обеспеченного ресурсами искоренения книг за всю историю [7]. Хотя количество книг, уничтоженных на этом этапе, было невелико (и, возможно, завышено), психологический эффект оказался сокрушительным, и после этих событий многие евреи покинули Германию [8] . Постепенный рост антисемитских настроений продолжался по мере того, как Германией была аннексирована сперва Австрия, а затем Судетская область Чехословакии. Неотъемлемой частью этой кампании стали атаки на книги. Сожжение их продолжалось, и различные нацистские группировки начали составлять списки нежелательных книг (включавшие помимо написанных евреями также сочинения коммунистов и гомосексуалистов). Библиотечный сектор также не устоял перед нацистскими призывами, и один из ведущих немецких библиотекарей, Вольфганг Германн, составил список запрещенных авторов, ставший весьма влиятельным в Германии. Так же поступил Альфред Розенберг (впоследствии ставший рейхсминистром по делам оккупированных восточных территорий), чьи взгляды на культуру и идеи были крайне важны для Гитлера и других ведущих нацистов. Подобные списки, исполнение которых обеспечивалось полицией и Sturmabteilung (военизированным крылом нацистской партии), использовались министерством пропаганды во главе с Йозефом Геббельсом для разжигания ненависти к евреям, в результате чего книжные магазины, библиотеки и личные жилища очищались от нежелательных книг. Списки запрещенных книг стали семенами, упавшими на плодородную почву после Первой мировой войны и экономического коллапса 1920-х годов. Восхождение нацизма поддерживалось всеми слоями общества, в частности Германн поощрял студенческие группировки изымать из местных и университетских библиотек книги из этих списков. Подстегивая ненависть, Германн описывал немецкие библиотеки как «литературные бордели». На конференции немецких библиотекарей в 1933 году один докладчик активно выступал за сожжение книг и конфискацию произведений еврейских и левых писателей [9] .

Германское общество было отравлено нацизмом, что неизбежно отразилось на мире книг, идей и знаний. По мере принятия антиеврейских законов росло число нападений на синагоги и уничтожались многие еврейские религиозные библиотеки. Уничтожение книг стало неотъемлемой частью Холокоста, крайнего примера организованного истребления культуры. 10 ноября 1938 года Рейнхард Гейдрих, архитектор «Окончательного решения», многозначительно упоминал о конфискации еврейских архивов в телеграмме, адресованной нацистской партии накануне Хрустальной ночи, называвшейся «Massnahmen gegen Juden in der heutigen Nacht» («Меры против евреев сегодняшней ночью»). После архивы стали еще чаще становиться целью для уничтожения: «Существующие архивные материалы должны быть конфискованы полицией во всех синагогах и предприятиях еврейских религиозных общин, чтобы не допустить их уничтожения в процессе демонстраций... Архивные материалы должны быть переданы в соответствующие департаменты Sicherheitsdienst [Службы безопасности]» [10].