Сожжение книг. История уничтожения письменных знаний от античности до наших дней - [34]

Несмотря на столь чудесное пополнение, библиотека Конгресса оставалась невелика по сравнению с другими крупными библиотеками. В библиотеке Тринити-колледжа в Дублине к 1802 году имелось свыше 50 000 книг. В библиотеке Университета Кембриджа после присоединения к ней библиотеки епископа Мура в 1715 году хранилось свыше 47 000 томов, а к 1814 году это число существенно возросло, приблизившись к девяноста тысячам. Тем временем каталог печатных книг в библиотеке Британского музея (ставшей теперь национальной библиотекой во всех смыслах, кроме названия), опубликованный в семи томах с 1813 по 1819 год, насчитывал около 110 000 томов, в добавление к рукописям, картам и прочим материалам, что почти в пятнадцать раз превосходило библиотеку Конгресса [26].

После решения вопроса с библиотекой Джефферсона следующей задачей для Конгресса стали поиски подходящего места для этого собрания. Сперва Конгресс и библиотека размещались в Блоджет-отеле, пока шел ремонт и восстановление первоначального здания Капитолия. Книги прибыли из Монтиселло в мае 1815 года; два месяца спустя их распаковали и рассортировали в соответствии с упрощенной версией собственной классификации Джефферсона, основанной на системах упорядочения информации, разработанных английским философом эпохи Возрождения Фрэнсисом Бэконом и французским мыслителем эпохи Просвещения д’Аламбером [27].

В марте 1815 года Мэдисон назначил первым настоящим библиотекарем Конгресса Джорджа Уоттерстона - писателя, публикующегося поэта, газетного редактора и опытного юриста. Идея книжного собрания как ядра «национальной библиотеки», похоже, всерьез подхлестнула воображение Уоттерстона, и он написал заметку в «National Intelligencer», в которой просил писателей, художников и граверов отдавать на хранение свои работы. В газете говорилось, что «библиотека Конгресса, или Национальная библиотека Соединенных Штатов, должна стать великим хранилищем мировой литературы» и что правительство обязано обеспечить «великое хранилище знаний... как для широкой публики, так и для собственных членов». Другие статьи того времени отражают те же самые чувства. Хотя Америка в них не сравнивается с другими государствами, из них явно следует, что Америка нуждается в национальной библиотеке, чтобы собрать все полезные знания мира. Казалось, в Соединенных Штатах XIX века вновь оживает тень Александрии.

Первый каталог был опубликован осенью 1815 года под названием «Catalogue of the Library of the United States». Объединенная комиссия увеличила жалование библиотекаря и расширила круг имевших право пользоваться библиотекой до персонала Генеральной прокуратуры и дипломатического корпуса [28]. В 1817 году последовала первая из ряда попыток снабдить библиотеку экземплярами, сданными на хранение Государственному секретарю для защиты авторских прав, и в том же году начались призывы к строительству для библиотеки отдельного здания. Призывы эти, однако, какое-то время оставались без внимания.

Решение вопроса о приобретении книг Джефферсона способствовало осознанию того, что книжное собрание Конгресса, по сути, является ядром национальной библиотеки и должна стать основой более широкого собрания, имеющего не только чисто утилитарное значение для политиков и госслужащих. Но при всем при этом стимул, каковым стал огонь для возникновения подобной идеи, оказался недостаточным. Потребовался еще один пожар, на этот раз случайный, чтобы процесс всерьез ускорился.

В канун Рождества 1851 года в дымовой трубе библиотеки случился пожар, в результате которого погибла почти половина из ее 55 000 книг, включая большую часть библиотеки Джефферсона. С восстановлением библиотеки пришлось ждать до конца американской гражданской войны, когда президент Линкольн назначил шестым библиотекарем Конгресса Эйнсворта Рэнда Споффорда. Споффорд отчетливо видел путь превращения библиотеки в национальную и сумел четко сформулировать свое видение, увеличив выделяемые Конгрессом средства на новые приобретения, организовав перенос библиотеки Смитсоновского института и, что важнее всего, наконец сделав библиотеку официальным хранилищем вышедших в США публикаций по закону об авторском праве 1870 года [29].

Уничтожение библиотеки британцами в 1814 году стало преднамеренным политическим деянием одного государства против другого с целью ослабить его политический и правительственный центр. В этом смысле данный эпизод можно считать отголоском книгоцидов Древнего мира. Реакция на уничтожение библиотеки Конгресса в той же степени изменила ее историю, как и уничтожение библиотеки Оксфорда в 1550-е годы. Новая библиотека Конгресса стала не только более крупной, чем уничтоженная, но и превратилась в ресурс, лучше подходящий для страны, основанной на современных представлениях о демократическом просвещенном государстве. Библиотеке потребовалось время, чтобы упрочить свое положение, но после она заняла глобальные лидирующие позиции в сохранении знаний, помогая питать информацией и идеями самое могущественное государство на земле.

Глава 6 Как ослушаться Кафку

Ключевую роль в судьбе знаний играет идея кураторства. Сам этот термин имеет священное происхождение - латинское слово «сига» означает «опеку» и как имя существительное обычно относится к священнику который «опекает» прихожан, проявляя духовную заботу о своей пастве. Во многих христианских конфессиях помощник священника и сейчас именуется «куратором»