Сожгите всех! - [4]

Печка почти остыла. Клер увеличила тягу, открыла заслонку, начала ворошить золу, но остановилась, чтобы не шуметь. Затем потыкала кочергой в головешки, оставила заслонку на какое-то время открытой. Клер была босиком, и ноги у нее замерзли, поэтому, заметив красную точку, она тут же закрыла печку, бросила быстрый взгляд в окно, — туман, казалось, стал еще плотнее, чем вечером, — поспешила вернуться в спальный мешок и, согревая ступни руками, сладко задремала.

В доме задребезжало оконное стекло, и в тот нее момент зарычал мощный мотор. Надо быть просто сумасшедшим, чтобы заехать сюда. Но потом Клер подумала, что какой-нибудь чужак мог заблудиться в этом тумане среди переплетения дорог в Домбах и в департаменте Эн. Чтобы прочесть надписи на дорожных указателях, надо было выйти из машины и посветить электрическим фонариком. Невозможно постоянно проделывать это. Клер вспоминала, как часто в такие ночи она кружилась на одном месте.

Мотор продолжал глухо урчать. Должно быть, грузовик остановился на самом повороте. Возможно, он застрял. Клер скорее грезила, чем размышляла, убаюканная приятным теплом. Ее ноги согрелись. Она представляла себе, как встает, открывает окно, разговаривает с неизвестным водителем, но заранее ежилась от холода и не испытывала никакого желания сделать это. Она еще глубже погрузилась в пух и уже почти ничего не слышала. Лишь убаюкивающее урчание.

Но вот другой, более равномерный звук достиг ее ушей. Невероятно, но не будь густого тумана, она бы подумала, что идет дождь. Даже очень сильный. Как будто ливень стучал по крыше прямо над ее головой. В доме не было чердака. Все-таки этот дождь был неожиданным. Не мог туман смениться грозой. Тем более в такую холодную погоду.

Клер высвободила голову и ясно различила два этих странных звука: шум мотора и дождя. Даже если туман и превратился в моросящий дождь, тот не мог идти с такой силой. К тому же его стук перемещался по крыше. То он раздавался прямо над ее кроватью, то удалялся. И вдруг совсем прекратился. Но мотор грузовика продолжал урчать.

Клер вновь погружалась в сон, и ей привиделась поливочная машина, направляющая струи воды на фасады и крыши домов поселка. А потом внезапно появился запах.

Прошло несколько долгих секунд, прежде чем она его узнала и испугалась. Пахло бензином. Клер сразу же подумала о мастерской. Должно быть, у Пьера там стояла канистра. Она, наверное, опрокинулась, и воспламеняющаяся жидкость разлилась. Это могло быть очень опасно. Клер вскочила, надела дубленку и туфли и бросилась к двери в гостиную. На лестнице она остановилась в нерешительности, так как запах, доносившийся снизу, был слабее, чем в ее комнате. Но, поскольку этажи разделял лишь тонкий пол, она подумала, что опрокинувшаяся канистра была прямо под ней. Клер зажгла свет, спустилась, но в мастерской ничего подозрительного не обнаружила. Тогда она вновь поднялась, и с каждой ступенькой запах бензина становился несносней.

В гостиной он теперь ощущался так же, как и в ее комнате. Сама не зная почему, Клер натянула джинсы, свитер, наклонилась, чтобы завязать шнурки, и увидела на паркете капли. Они были повсюду. Когда она подняла голову, капля упала ей на нос.

— Бензинный дождь, — прошептала она.

В тот же момент печка вспыхнула, и язык пламени устремился из вестибюля в гостиную.

— Пьер! — закричала Клер. — Пьер!.. Пожар!

Она с ужасом видела, как пламя захватывает всю переднюю часть дома.

— Пьер!

Всхлипывая, она пыталась пройти к нему, но вестибюля больше не было. Печка взорвалась и выбросила раскаленные угли. В той стороне был настоящий ад. Комната Пьера — пекло. Лишь теперь Клер начала отступать. Сначала медленно. Она не могла смириться с мыслью, что там в своей кровати погибал Пьер, а она не в состоянии ничем этому помешать. Но струя обжигающего воздуха заставила ее окончательно отступить. Охваченная паникой, Клер кинулась к дверям, на ходу схватив свою сумку.

Мастерская превратилась в костер, пламя которого устремлялось к ней, всасываемое лестничным пролетом. Клер закрыла дверь, вспоминая, что огонь можно задержать на четверть часа, не больше. Но он был всюду. На втором этаже, как и внизу, на ее пути. Оставалась только маленькая комната. Клер закрыла за собой дверь, ступила на влажный паркет, поднесла к носу руки и отдернула их. Бензин просочился с крыши, и теперь она буквально шлепала по лужам из бензина.

Она открыла окошко, выходившее в сад. Прямо под окном был навес. Внезапно погас свет, и Клер на ощупь нашла спальный мешок, расстегнула молнию. Она придвинула кровать к окну, сумела привязать мешок к деревянной спинке.

С оглушительным треском дверь разлетелась на куски и освободила проход ослепительной лавине огня, моментально заполнившей почти всю комнату. Клер спускалась, держась за спальный мешок. Ее ноги коснулись волнистой черепицы навеса. Соскользнув, она прыгнула вниз и приземлилась на ноги, сильно ударившись пятками. Удар отдался у нее в ушах. А пламя подступало к ней отовсюду. Туман, пожираемый пожаром, образовал вокруг Клер как бы кокон, стенки которого все отодвигались по мере того, как распространялся огонь.