Сожаления Рози Медоуз - [2]

– Пока, дорогие! – пропела Шарлотта, выпроваживая нас в ночь. – И не забудь позвонить, Рози!

Сев в машину, я стала ждать, положив руку на зажигание и наблюдая в зеркало заднего вида. Гарри, как обычно, медленно, нетвердым шагом огибал кузов сзади, пробираясь к своей стороне. Повозился с ручкой, не попал, попробовал снова, открыл дверь и, громко ворча, плюхнулся на пассажирское сиденье. Гигантская туша растеклась по сиденью аж до ручного тормоза, колени уперлись в нос. Он довольно осел в кресле и вздохнул.

– А-ах… отлично, лапочка, – похлопал он меня по руке. – Недурно, совсем недурно. По-моему, все прошло очень гладко. Я бы сказал, на девять с половиной.

Я стиснула зубы и включила зажигание. «Хорошо», – пробормотала я, мудро помалкивая. Я уже давно перестала честить Гарри за его ненавистную привычку оценивать вечеринки по десятибалльной системе после ужина у владельцев куропаточьей пустоши, реки, кишащей лососем, или шале в Швейцарии, или еще какой-нибудь роскоши, к которой мечтал приобщиться Гарри. Нет уж, мне вовсе не хочется устраивать на ночь глядя жуткую ругань и потом залезать в постель с пульсирующей головной болью, ворочаться и ерзать до утра, пока Гарри под боком нахрапывает хвалу Англии.

Машина медленно катила, урча, по узкой, освещенной фонарями фулхэмской улочке. Гарри откинул голову на подголовник и закрыл глаза.

– Только одна неладица, милая, – пробурчал он. – Ты сегодня как-то притихла, что ли. Как мышка. С моими друзьями надо быть пораскованнее, понимаешь? Знаю, они тебя пугают, но они же не кусаются. Ты должна быть поувереннее. – Последовала пауза. – О да, и еще кое-что. – Он повернул голову. – Я случайно подслушал, как ты предлагала Боффи пойти на лошадиные скачки. Так вот, надо говорить «бега», лапочка. Пустяки, конечно, но стоит запомнить, не так ли?

Я промолчала, лишь сильнее сжала зубы. Не заводись, Рози, только не заводись.

– Ничего, что я посадил тебя за руль? – сонно добавил он. – Мне сегодня что-то не хочется вести, я вялый какой-то.

– Ничего, – процедила я. Интересно, зачем он вообще спрашивает? По пути домой я всегда за рулем, да и на вечеринку тоже – в последнее время Гарри так нахлебывается виски в ванной перед ужином, что вести не в состоянии. Я вздохнула и переключила скорость. И что, Рози, пусть себе пьет, по крайней мере тогда он сразу заваливается спать, не так ли? Я с надеждой взглянула на его полусонный профиль, но нет – привет-привет, веки опять задрожали. Видно, вспомнил что-то суперважное. Моргнул водянисто-голубыми глазами и улыбнулся в темноту.

– Шарлотта ничего, да?

– Да, ничего.

– Кажется, эти ее карточные полдники – забавная штука. Может, сходишь как-нибудь? Тебе пойдет на пользу.

Я с силой вцепилась в руль – уж лучше пусть у меня кровь пупком пойдет!

– Не глупи, Гарри, как я могу играть в бридж, когда нужно присматривать за Айво? Что ему прикажешь делать – сидеть в детском стульчике и резинки считать?[4]

– Резинки? – Гарри был ошарашен. – Это что, презервативы, что ли?

– Нет, Гарри, это карточный термин, хотя, честно говоря, я не удивлюсь, если у Шарлотты скоро появятся и презервативы. Раз она превратила стрельбу в стриптиз, то, может, решит оживить и дневной бридж – устроит вечеринку в стиле «Энн Саммерс».[5] – (Я мысленно улыбнулась. Между нами, я всегда считала Шарлотту потаскушкой.)

Гарри нахмурился: он был сбит с толку.

– Энн Саммерс? Не припоминаю такую. Ах да, такая симпатичная, рыженькая, познакомились у Комптон-Бернеттов – у нее отец епископ, да?

– М-да, папа-епископ был бы горько разочарован, – процедила я, рискованно обогнув велосипедиста-полуночника с явной тягой к самоубийству. – Нет, Гарри, забудь, ты ее не знаешь. Дело в том, что, пока Айво не пойдет в садик, днем я не могу развлекаться, понимаешь? А это будет еще не скоро.

– Тогда найми няню, у всех есть няни, – вздорно бросил он.

Я яростно впилась ногтями в оплетку руля. Мне наступили на любимую мозоль.

– У всех твоих знакомых есть няни, а мои подруги или сидят с детьми, или сами зарабатывают на няню, а не выпендриваются на карточных полдниках и утренних кофепитиях. Послушай, дорогой, – торопливо добавила я, заметив, как он напыжился, – давай не будем говорить об этом сейчас, ладно? Я устала, хочу добраться до дому и лечь спать.

– Как знаешь. Только имей в виду, Рози, приглашения пострелять в Нортумберленде так просто с неба не падают. Сначала нужно хорошенько прощупать почву, понимаешь?

Я улыбнулась. Так вот в чем дело. Ему захотелось пострелять в Нортумберленде. О да, в прошлом году я там так потрясающе отдохнула, что завтра утром первым делом побегу к Шарлотте и буду, как вся честная компания, точить карандаши, брать взятки и напрашиваться на приглашение – как же! Я вздохнула. В прошлом году один из мужей стал приставать к поварихе – шлепал ее по мягкому месту, как только она наклонялась поставить свиное жаркое в духовку, а потом растянулся на ее кровати – голый, если не считать деревянной ложки во рту и стратегически расположенной кухонной рукавички. В конце концов бедная девушка взбесилась, бросила готовку и убежала, а мне, простофиле, пришлось взять дело в свои руки и готовить для четырнадцати человек. Не умирать же им с голоду…