Созерцая собак - [34]

Но вместо этого она сказала следующее: «Рагнар, я знаю, что ты способный мальчик, ты всегда учишь уроки, но я хочу сказать тебе кое-что, чтобы помочь тебе в жизни: у тебя никогда не будет друзей, если ты не перестанешь блистать своими знаниями, не думая о других, тянуть руку в тот момент, когда отвечают другие, и ухмыляться, если их ответ был неправильным».

С того дня я возненавидел ее, так же сильно, как раньше боготворил. Моя ненависть была настолько сильна, что я представлял себе, как испорчу ее одежду, висевшую в шкафу, или положу какую-нибудь гадость ей на стул. Ничего подобного я, разумеется, не сделал, но мог часами проигрывать в голове разнообразные способы мести.

Она больше не казалась мне красивой, каждый день я находил в ее внешности новые изъяны и недостатки и втайне брал на заметку.

Поэтому годовая оценка по религии была у меня низкой.

Но когда учитель сменился, оценка снова стала хорошей.

53

Как вы думаете, правда ли, что большинство людей переживают сильные перемены в мировосприятии, мировоззрении в подростковый период?

Помню, как после обеда я возвращался из школы; мне было лет двенадцать, и вдруг я понял, что жизнь так невообразимо печальна, словно какой-то причудливый сон.

Я попробовал думать о том, что мне интересно: о моих моделях кораблей, космических скафандрах, которые я рисовал и разукрашивал, об английском языке, коллекции марок. Но совершенно неожиданно мир открылся мне в новом своем измерении; казалось, все в нем сделано из какой-то «резины», которую вовсе не обязательно называть «домом», «деревом» или «асфальтом», а можно просто сказать «вот это», а остальное будет уже очевидно.

А я сам, кто же тогда я? Неужели и я сделан из этой «резины», и почему мое «я», мои помыслы и мечты оказались замкнутыми в этот искусственный материал?

Меня пронзило такое леденящее душу чувство, что я опрометью кинулся домой — словно мог убежать от него! — но пока бежал, я почувствовал, или даже подумал, что мои бегущие ноги тоже сделаны из резины.

Мне не хотелось думать об этом, но я не мог удержаться.

Я проигрывал в голове самые ужасные мысли, вроде такой: «Возможно, моя жизнь — всего лишь сон, который кому-то снится», и таким образом мне удавалось вогнать себя в удручающее состояние непрерывного страха.

Помню, как-то раз, глядя на собственные руки, я почувствовал, что они стали совершенно чужими, я видел перед собой какие-то резиновые предметы под названием «руки», имеющие по непонятной причине по пять ответвлений, которые назывались «пальцами».

Как уже было сказано, меня всегда интересовало, типичны ли такие мысли для всех подростков, или я просто страдал небольшими отклонениями — мозговой или нервной деятельности, — вызывавшими такой эффект, который потом исчез.

Если я долго пытался на чем-то сосредоточиться, неприятные ощущения исчезали, поэтому я старался все время чем-нибудь заниматься.

Тенденция к «изменениям мировосприятия» постепенно прошла, окончательно она исчезла после того, как я всерьез посвятил себя спортивным тренировкам — начал отжиматься, плавать и качать пресс. Поэтому мне кажется, что люди, которые вечно плохо себя чувствуют, обычно выздоравливают, если начинают заниматься спортом — желательно как можно чаще и интенсивнее, заодно они становятся привлекательнее и чисто внешне.

Оттого что я постоянно пишу, у меня даже рука заболела. Надо забинтовать ее. Я обмотал ручку салфетками и надел сверху резинку, чтобы лучше держалось. Надо дать руке отдохнуть.

Хлеб кончился. На настоящий момент у меня остались два яйца, старая упаковка овсянки, полпакета спагетти. И еще немного кофе.

Отчасти для того, чтобы просто чем-то заняться, я перетер ступкой немного овса, смешал эту «муку» с водой и слепил несколько тонких лепешек, которые потом испек в духовке, — получился хлеб эпохи каменного века. Когда я ел их, то испытывал странное удовлетворение, как бывает, когда ребенком играешь в какого-нибудь героя, чудом выжившего в экстремальных условиях.

54

Я пишу, почти не отрываясь на сон, оставшуюся еду я поделил на небольшие порции, и время от времени из-за бессонницы погружаюсь в состояние своеобразного транса, у меня почти приподнятое настроение, иногда мне даже кажется, что я по-своему «счастлив».

Я плакал; ведь вы считаете, что это хороший признак?

Если мужчина в состоянии плакать, значит, еще не все потеряно, правда?

А если он много плачет, значит, он стал таким же добрым, как женщина.

Мне не хотелось бы, чтобы мои слова прозвучали с иронией, хотя такое случается часто. Я расскажу сейчас об одном воспоминании, которое сорок лет пребывало в забвении, а только что так отчетливо встало перед глазами, словно я пересмотрел старую кинопленку, которую мне показали в тот момент, когда я балансировал на границе между явью и сном.

Началось все с луны и солнца, двух символов, которые я иногда видел перед собой «своим внутренним взором» и соотносил их с образами, встречавшимися мне в геральдике итальянского Ренессанса.

Теперь я понял, почему я вспомнил луну и солнце.

Вслед за этими образами в голове всплыло воспоминание о событии, которое я записываю теперь вместе со своими взрослыми размышлениями.