Создать Веру - убить Веру - [15]

Наконец, апостолы начали вставать. Постоялый двор оживал.

Позвали к утренней трапезе. Ритуал омовения вновь повторился. Сначала Иисус, потом Иуда, после — все остальные. Уже рассаживались за стол, когда стукнула входная дверь, и в зал вбежал Иона.

— Лазарь умер!

Все вскочили. Иуда помнил Лазаря по прошлой работе на поденщине и по тем сборищам, что устраивались в его доме, когда читал свои проповеди Христос. Иисус тоже встал из-за стола.

— Когда?

— Еще вчера вечером. Семья вся рыдает. Уже обрядили его. Хотят, чтобы ты, Иисус, пришел — Лазарь тебя очень любил.

— Хорошо, мы сейчас же выходим.

* * *

… Когда они добрались до дома Лазаря, там было уже много народа. Лазарь при жизни был добрым безвредным человеком, содержащим большую семью. Его уже обрядили в последний путь.

Иисус велел сопровождающим его остановиться, а сам прошел вперед. Обнял безутешно рыдавшую вдову, прижал к себе ребятишек, что-то им сказал. Близ стоявшие люди лишь услышали: «На все воля Божия». Потом подошел к покойнику и присел рядом. Несколько минут он сидел молча, потом, словно чем-то заинтересовавшись, склонился низко над Лазарем и коснулся губами его лба. Выпрямился, обвел взглядом присутствующих и еще раз повторил, уже значительно громче, чтобы слышали все:

— На все воля Божия!

И добавил:

— На жизнь и на смерть.

Помолчал.

— Ты слишком рано решил покинуть свою семью, Лазарь. Великий и милостивый Господь, видя безутешное горе вдовы и сирот, решил вернуть тебя к жизни и разрешил мне это сделать.

Он положил ладони на лицо Лазаря, сделал несколько поглаживающих движений, провел по шее, потом, держа одну ладонь под подбородком, а другую — на темени, глухо и торжественно возгласил:

— Восстань, Лазарь!

Все замерли. Наступила мертвая тишина, даже дети перестали плакать. С минуту ничего не происходило. Потом по всему телу Лазаря вдруг прошла дрожь, он хрипло и тяжело вздохнул и закашлялся. По всем присутствующим прокатилась волна ответного полувздоха-полувсхлипа. Кто-то истерически вскрикнул.

Иисус убрал руки от головы Лазаря, и тот начал медленно подниматься. Он сел, опираясь на руки, и открыл глаза.

— Что со мной?

Жена Лазаря упала в обморок, женщины заголосили то ли от радости, то ли от ужаса. Бился в припадке, истекая слюной, местный сумасшедший.

Иисус, разведя руками остолбеневших людей, подошел к своим апостолам.

— Идемте принимать утреннюю трапезу. Мы здесь больше не нужны.

Он был бледен, и, казалось, едва держался на ногах.

— Иуда, позволь опереться на тебя. Я немного устал.

Они возвращались на постоялый двор, а молва опережала их. Из переулков появлялись все новые люди. Они пристраивались сзади, и толпа все росла. Выползали увечные и припадочные. Они все тянули к Иисусу руки и молили об исцелении. Он же, поддерживаемый с одной стороны Иудой, а с другой — Петром, лишь слабо улыбался и отвечал тихим голосом:

— Исцеляю не я, а Господь. Он милостив и добр, он любит вас всех. Полюбите и вы его. Искренне, без тайных умыслов. Молитесь, и, если вы будете достойны, Господь исцелит вас.

* * *

Когда они добрались до постоялого двора, толпа, сопровождавшая их, выросла уже настолько, что заполнила всю улицу.

У входа во двор люди остановились. Иисус уже несколько окреп и, отстранив Иуду и Петра, обернулся к толпе.

— Расходитесь, люди добрые, по домам. И приходите завтра на мою проповедь. Там вы услышите много нового для вас.

* * *

Время утренней трапезы давно миновало, и пора было уже обедать. Но апостолы об этом не заикались, находясь под впечатлением только что случившегося прямо на их глазах чудесного воскрешения из мертвых Лазаря. Они с благоговением посматривали на Иисуса, не решаясь задавать вопросы. Лишь Иуда смотрел с некоторым недоверием. Заметив это, Иисус отвел его в сторону.

— Иуда, брат, я понимаю, что ты думаешь. И понимаю твое недоверие. Сегодня я устал, а завтра, после проповеди, обещаю ответить на все твои вопросы. Кое в чем я сам сомневаюсь, поэтому мне нужен будет твой совет.

Неожиданно он засмеялся.

— Пока все складывается хорошо. Надеюсь, удача и дальше не покинет нас. Ну, а теперь пора и пообедать.

Однако у крыльца послышался шум и, немного погодя, в помещение стали заходить люди. Скоро было уже и яблоку негде упасть. Впереди всех стоял Лазарь. Иисус подошел к нему, хотел обнять, но Лазарь повалился на колени и припал к его руке. Повалилась на колени и вся семья Лазаря.

— Встаньте, не надо. В том, что Лазарь ожил, нет моей заслуги. Чудо явил Господь, его и благодарите.

— Иисус, мы хотим отпраздновать это чудо и вознести хвалу Господу. Мы принесли вино и кушанья. Отведай их с нами, и твои апостолы пусть отведают тоже.

— Хорошо. Сдвиньте же столы в центр, чтобы мы могли усесться все вместе.

* * *

Празднование проходило чинно и пристойно. Все говорили вполголоса, не забывая возносить хвалу Господу. Лица у всех неожиданно стали светлыми и возвышенными, глаза сияли восторгом и воодушевлением. Чудо всех объединило. Казалось, что все горести позади, и мир стоит на пороге счастья.

В самый разгар застолья поднялся Лазарь и смущенно объявил, что вино закончилось, и стал просить прощения за то, что не рассчитал, и подозвал старшего сына, чтобы отправить его еще за парой кувшинов.