Союз одиноких сердец - [16]

Вот и сегодня она должна была встретиться с ним, чтобы поговорить о каникулах, но знала, что он опять спокойно заявит ей, что ему совершенно все равно, где он проведет неделю вне школы.

Вчерашний звонок, который сбил ей весь ритм и заставил забыть ключи в холодильнике, был из библиотеки. Натали сообщали, что заказанные ею книги подобраны и ждут ее. Ей не хватало знаний для того, чтобы найти ключ к Дику, и она пыталась найти ответы на вопросы у мудрых учителей и психиатров.

Натали отлично помнила их первый разговор. Наверное, тогда она в уверенности, что легко может разговорить мальчика, допустила ошибку. Стоило повнимательнее почитать его личное дело и сначала поговорить с ребятами и учителями.

Она еле нашла его в самом дальнем уголке сада. Дик сидел на лавочке и смотрел в небо.

— Привет, — сказала Натали, усаживаясь рядом.

Дик посмотрел на нее, ничего не сказал и отодвинулся на самый край лавки.

— Ты — Дик, верно? — Натали решила не обращать внимания на то, что он не поздоровался с ней и явно не хочет общаться.

Мальчик пожал плечами и отвернулся.

— Меня зовут Натали, — сообщила она. — Теперь я твой куратор.

Мальчик молчал. Натали тоже замолчала, потому что не ожидала такого явного нежелания идти на контакт. С другими ребятами она быстро нашла о чем поговорить и почти подружилась.

— А что ты здесь делаешь? — спросила она, не найдя лучшего вопроса.

— Сижу, — ответил он и повернулся к Натали.

Каков вопрос, таков и ответ, разозлилась на себя Натали. Она решила, что стоит помолчать — может быть, тогда он начнет сам о чем-нибудь говорить. Но Дик молчал и спокойно рассматривал плывущие облака. А Натали рассматривала его. Дик был очень красивый мальчик, только худой и бледный. Темные волосы шапкой закрывали голову, гладкая ровная челка доходила почти до бровей, тонких и как будто нарисованных. Глаза очень большие, немного восточные, но ярко-синие, нос крупноватый с едва заметной горбинкой. Лицо чуть вытянутое с довольно большим упрямым подбородком.

— Ты на кого похож? — не удержалась Натали.

— На маму, — спокойно ответил он, не повернувшись. Видимо, привык отвечать на этот вопрос, потому что внешность у него была не совсем обычная.

— Красивая у тебя мама, — заметила Натали.

— Да, — ответил Дик.

— А что ты любишь делать? — попробовала пойти чуть дальше Натали.

Дик пожал плечами и не счел нужным отвечать. Натали понимала, что разговор не клеится, но уйти ни с чем ей не позволяла профессиональная гордость. Как же она сможет помогать ему, если не сумеет быть другом?

Может быть, стоит сначала рассказать что-нибудь о себе? Тогда он поймет, что она не слишком похожа на всех остальных взрослых, которые лезут с вопросами и поучениями. И Натали начала рассказывать, не слишком заботясь о том, будет ли это интересно Дику. Он просто говорила о своих друзьях, учебе в университете, о своем доме, об отце, который работает врачом и делает сложнейшие операции на сердце, о том, как она его любит. Казалось, что Дик совершенно не слушает ее, но, когда она заговорила об отце, ухо, повернутое к ней, порозовело…

— Мой папа тоже врач, — сказал он, когда она на секунду замолчала, чтобы перевести дыхание.

— Правда? — Натали сделала вид, что слышит об этом впервые, хотя в личном деле все было написано. Только в графе мать стоял прочерк…

— Да, он тоже делает операции, — вздохнул Дик.

— А где он работает? — Натали обрадовалась, что разговор наконец завязался.

— Далеко, — насупился Дик, — очень.

— Ты скучаешь по нему? — вопрос вырвался непроизвольно, потому что Натали вдруг поняла, что стоит за его нежеланием говорить.

Дик молча встал и не оглядываясь пошел прочь.

— Дик, постой! — Натали вскочила следом. — Я не хотела. Прости меня.

Но Дик махнул рукой и побежал. Он не хотел ни с кем делить свою тоску по отцу.

Натали опустилась на лавку и чуть не заплакала от своей никчемности. С этим ребенком нужно было говорить как-то по-другому. Во всяком случае, она должна выяснить все про его семью и понять, почему в графе «мать» нет никаких сведений.

Теперь, спустя год, она знала про Дика все. И что мать его умерла при родах, и что до школы он воспитывался в семье деда, и что отец его практически не бывает дома, а мотается по всему свету вместе с медицинской бригадой Красного Креста, и что поговорить с ним и объяснить, что мальчику больше всего нужна семья, нет никакой возможности.

Натали общалась в основном с дедом, который видел в ребенке копию собственной дочери и при встречах с внуком не мог удержаться от слез. Он не помогал, а скорее мешал Натали в работе с Диком. Она давно поняла, что мальчик страдает от того, что считает себя виновником всех несчастий в семье. Он нуждался в любви и заинтересованности в собственной личности, а не в затаенных вздохах и воспоминаниях о другой, лучшей жизни. Дик был вежлив с дедом, но так же мало разговорчив, как и со всеми остальными. Натали почему-то знала, что он не любит уезжать к нему на каникулы.

Натали была настроена очень решительно. Она обязательно свяжется с дедом и потребует, чтобы он дал ей телефон отца мальчика. Она должна поговорить с ним. До каникул остается чуть больше месяца. Если он любит своего сына, то должен провести это время с ним.