Совсем другая жизнь - [2]
К ущелью Гивич подъехали, когда начало темнеть, а впереди было еще километров сорок пути… Так им казалось. На самом деле они уже приехали.
Сначала шарахнуло по кабине. Гранаты как камни посыпались на крышу, капот, влетели в окно. То стрелял АГС — автоматический гранатомет станковый. Мгновение — и «камни» начали с грохотом разрываться. Взрывная волна корежила металл. Осколки вспарывали человеческие тела.
Те, кто сидел в кабине — водитель и старший машины, — погибли сразу. Пассажиры и охранники враз выпрыгнули из кузова. Но прятаться было негде. Слева от дороги нависала горная стена. С другой стороны — река Пяндж. Стреляли с противоположного — афганского — берега. Там начиналось ущелье Гивич. У входа в него — удобное плато, которое и выбрали для позиции нападавшие. Достать их ответным огнем было невозможно, даже если бы охранники пристегнули магазины к автоматам.
Но они не пристегнули.
И не успели сделать в ответ ни одного выстрела. Бойцы из кузова умирали быстро, разбросав бесполезные автоматы.
Убивать уже было некого, а с той стороны все летели и летели трассирующие пули. Как огненные пчелы. Они впивались в человеческие тела. Или прошивали кузов, брезент, кабину машины.
Капитан Константин Филин в это время был в сорока километрах от места боя — на пограничной заставе. Он только что прочитал радиоперехват, с трудом разобрав корявый почерк радиста-таджика. Ничего существенного. Константин прилег отдохнуть на продавленную кровать. Пружины скрипнули под его весом. И вот тут раздалась команда тревоги.
Все офицеры и несколько бойцов спецназа собрались в канцелярии.
— Пост наблюдения доложил: стрельба на пятнадцатом участке, — сообщил дежурный офицер заставы.
— Там есть наши наряды? — спросил Филин.
— Нет.
— Так, может, абреки между собой разбираются?
Абреками здесь называли боевиков-исламистов и вообще всех боевиков.
— Возможно. Но стреляют по нашей территории.
Пока разобрались, то да се — выехали на подмогу примерно через час. Старшим группы Филин назначил сам себя.
Бронетранспортер мчался по извилистой дороге, даже не притормаживая на поворотах. Но возле одного поворота капитан стукнул водителя по шапке-ушанке, это был знак. Тот ударил по тормозам и сразу же вновь газанул. В момент остановки с брони соскользнули три тени и неслышно поплыли вниз по насыпи к берегу Пянджа.
Тени были такие скругленные, словно принадлежали они горбунам. На самом деле это были парни из отдельной группы специальной разведки. Они тащили на себе шины для переправы на тот берег.
Их послали на перехват нападавших. Маршрут выбрали наугад: на одну из троп, по которой могли уходить после боя боевики.
Эту группу спецназа называли «три Б», по кличкам бойцов: Бес, Бука и Бемс. За годы службы и дружбы они стали так похожи, что теперь даже командиры порой путали, кто из них есть кто.
Спецназовцы переправились через реку. По тропинке поднялись вверх, залегли за уступом. В «ночник» (прибор ночного видения) Бука увидел пять силуэтов людей, шедших навстречу. Все — с автоматами. Двое еще что-то тащили в руках.
Бес дал знак, и Бука бесшумно зашел слева повыше, а Бемс занял позицию как раз на пути ночных странников. И когда те приблизились, жахнул из огнемета.
Бшшу-ххх… Струя пламени налетела на двух впереди идущих, очертив темные силуэты. Люди заорали и побежали вперед. Потом упали. Покатились вниз огненными комочками.
На склоне вспыхнула сухая трава.
Тук-тук-тук, тук-тук… Застрочили автоматы Беса и Буки. Оставшиеся силуэты рухнули на горящую траву, как подбитые мишени.
Доли секунды — и все закончено.
Разведчики осмотрелись. Пламя съело всю сухую траву и побежало полукругом к подножию склона. На выжженной тропинке остались три трупа. Еще двое боевиков продолжали орать от боли где-то внизу. Эхо далеко разносило крики.
Бес и Бука осторожно поднялись и подбежали к убитым. Бемс продолжал наблюдать в «ночник».
— Твою мать! — выругался Бука, склонившись над ближайшим трупом. — Это Фарух.
— Уходим, — коротко бросил Бес.
Они убили своего. Вернее — почти своего.
Фарух был афганским пограничником, и несколько раз он кое в чем помогал разведчикам. Теперь же Фарух с приятелями тащил к границе наркотики: мешок с опием-сырцом дымился рядом, источая манящий дурман.
Группа вернулась в Таджикистан. Искать напавших на машину теперь было бесполезно. Они наверняка все видели и слышали и сделали соответствующие выводы.
В самом же ущелье Гивич спасать было некого. Вокруг пылавшей машины лежали в позе пловцов убитые солдаты. Они были голые: одежда и снаряжение сгорело…
А утром на место расстрела приехала колонна из пограничного отряда: грузовики, бронетранспортеры и ярко-синий автобус ПАЗ. Из него вышла пестрая толпа журналистов.
«И эти тут, — мысленно заметил Филин, который всю ночь провел здесь, — откуда взялись?» Среди гомонящих «акул пера» офицер увидел Андрея Ветрова — военного корреспондента.
«Писака… — с неприязнью подумал офицер, — зачем таких в армии держат?»
Ветров был офицером. Служил в пограничной газете «Боевой дозор», именуемой в просторечье «Боевой позор». По виду — типичный журналюга: скользкий тип с вечной улыбкой и бешеными глазами. На нем были грязные джинсы и мятая рубаха с нарисованными цветами.
Его осудили за убийство семьи сослуживца — сотрудника ФСБ.Против него результаты генетической экспертизы и собственные признательные показания.Он сидит уже несколько лет в блоке для пожизненно заключенных и все эти годы утверждает, что невиновен…
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Он возглавляет специальную лабораторию по изучению ядов. Действие ядов проверяется на заключенных, приговоренных к расстрелу. Высшим руководством страны поставлена задача: применяемые яды не должны быть распознаны… Он единственный, кто может сказать людям правду, но… все отравители заканчивают одинаково…