Совриголова - [2]

— Здрасьте! Мы, собственно, знакомиться. Ой, да тут — стриптиз, а не зовете! Не по-товарищески.

— А у вас билеты куплены? Вон Сан Саныч за деньгами побежал, за зелененькими. Составили б ему компанию, — сказала Снежка, а Настя и Фрида, девочка-еврейка с карими глазами, сохранявшими хронически грустое выражение, даже когда она смеялась, поддержали традиции лагерного гостеприимства, начав выгонять посетителей в три шеи. Гости терпеливо ждали, пока Снежка ни надела коротенькую расклешенную юбку-колокольчик и блузку.

— Заходите, пацаны, мы в готовности.

— Как живете? — поинтересовались из-за двери.

— Нерегулярно, — брякнула Снежана присказку лучшей подруги своей матери, врача-гинеколога, хохотушки Жанны, в честь которой наполовину ее и назвали.

Кавалеров было трое, но понравился Снежке только один: высокий пропорционально сложенный, с прямыми соболиными бровями, неразговорчивый Стас; балаболка Иванушка Интернейшнл, который сразу же всех стал знакомить не вышел ростом и был по-деревенски конопат, а Бастион работал у него «на подпевках» — он спросил Снежану:

— Натуральная блондинка, тебя как зовут?

Не успела Снежка смерить его надменным взглядом от резиновых китайских шлепок до торчащего на макушке вихра, как в разговор вклинилась Настя, сидевшая по душевной простоте в стареньком фланелевом халатике с оторванной нижней пуговицей, так что выглядывал край ночной рубашки, отделанный шитьем:

— Совриголова!

— У меня вообще-то красивое, редкое и экзотичное имя: Снежана, Снежка, Снежечка, Снеженька. В жару — самое замечательное, потому что прохладное.

— Я буду тебя Снежинкой называть, — сказал туповатый Бастион.

— Ты будешь называть меня Снежаной Владиславовной. Так короче, зато уместней… Настя, лапочка, давай выйдем в лоджию: из нее вид потрясающий; когда ты его увидишь — за голову схватишься!

Настя, оторвав призывный взор от красивого Стаса, неохотно пошла за Снежкой, которая улыбнувшись и приобняв ее за плечи, сказала:

— Науменко, если еще раз скажешь «совриголова», то остаток смены проходишь у меня с кличкой «Недоуменко». Уж я, поверь, сумею внедрить ее в массы. Ты ведь не хочешь, Не-до-у-мен-ко, испортить нам обеим эти «не Канарские острова, но все же». И сними бигуди, не так уж они идут к цвету твоего пеньюара.

Настя, как ей и было обещано, схватилась за голову, начала судорожно ощупывать свое шишковатое из-за пластмассовых трубочек темя и срывать бигуди, путаясь в длинных прядях. Пара резинок отлетела в сторону, но Снежана их подобрала и положила на полосатый парусиновый шезлонг, стоявший в углу лоджии — может, еще пригодятся.

Когда девчонки вернулись, общая беседа вращалась уже в другой плоскости.

— …Тоже хочешь завести собаку? — с неподдельным интересом спросил Ивана молчавший до этого серьезный мальчик Стас. Баритон у него также был хорош: глубокий, выразительный и без намека на фальцеты ломающихся голосов его друзей.

— Я ничего не завожу, кроме будильника, — хохотнул Ваня. — На фиг эти раскормленные шавки: иногда посмотришь, а псина такая толстая и мохнатая, что кажется, будто одна шкурка ползет по земле.

— У нас на даче у сторожа собака есть — Джакузи. Однажды мои приятели должны были приехать, так я приготовилась: ногти накрасила, серьги надела, а потом думаю: «Что б еще такое сделать?» — разоткровенничалась Настя, пытаясь веселой болтовней произвести впечатление и прикрыть неловкость от своего промаха. — Взяла прищепки бельевые с веревки и зову: «Джакузька, иди сюда!» — и ей на уши прищепки прицепила: одну красную, а другую оранжевую. Смехота! Она минут пять терпела, а потом как заскулит!

Стас, которому то ли наскучило сидеть без дела, то ли не очень нравилась компания, откровенно поморщился и сказал:

— Мне, пожалуй, пора.

— Так мы же собирались… — начал было уговаривать его Иван и замолчал, не желая выдавать публике тайные планы.

— Без меня, — отрезал Стас. — Честь имею, господа!

— Он у нас не купается! Он интеллигент, — съехидничал не вызревший еще до мужских кондиций Бастион, невольно выдавая дальнейшие намерения трио. Но Стас уже принял решение и не собирался давать себя провоцировать, он снова вежливо распрощался:

— «Спокойной ночи, малыши».

Смуглая чернявая Фрида начала его уговаривать остаться, ее поддержала Настя, а Снежана в это время выпытывала у Бастиона, как парни собрались сбежать на дикий пляж, расположенный недалеко от лагеря, ласково, но без излишнего нажима уговаривая, чтобы с нею поделились «ноу хау» — новыми технологиями. Оказалось, существует некая неучтенная задняя калитка, предусмотрительно закрытая лагерными властями на висячий гаражный замок, от которого у Бастиона нечаянно есть ключ.

— Ну, так уж получается: если каждый год ездишь в один и тот же «Солнечный», то становишься прямо аксакалом и знаешь много больше, чем лохи-новички.

— Слово «лох» происходит от финского lohi и переводиться, как «семга», «лосось». Причем мудрые финн, Минфин и Минздрав предупреждают, что так называется не всякая рыбина, а только отнерестившаяся, после метания икры, — проинформировала собравшихся Снежана, которая неплохо разбиралась в вопросах литературы и языкознания, и попросила показать ей ключ, дабы на него налюбоваться.