Современная португальская новелла - [43]

— Что привело тебя ко мне, Фаррепаш?

Тот, теребя толстыми пальцами поля шляпы, смущенно поклонился.

— Я пришел, начальник, поговорить о моей дочери.

— Значит, у тебя есть дочь, Фаррепаш?

— Есть, сеньор. Она учительница, и ей бы хотелось получить работу в Мате.

— Не знал, что у тебя есть дочка. Думал, одни мальчишки.

— Она самая старшая, скоро двадцать будет.

Субида закурил сигару.

— Ну, так чего же она хочет?

Фаррепаш снова затеребил шляпу.

— Она хочет получить место учительницы. Оно свободно, но получит его тот, у кого хватка покрепче.

Рассмеявшись, Субида взглянул в глаза Фаррепашу:

— А с аббатом ты говорил?

— Для чего, сеньор Жулио, для чего мне терять время на разговоры со святыми отцами, если я могу обратиться к тому, кто значит гораздо больше их?

— Ты прав. Дочка дала тебе прошение?

Фаррепаш вытащил из засаленного бумажника сложенный листок и протянул его Субиде.

— Вот. Она дала мне эту бумагу, чтоб я передал ее сеньору Жулио. Наверно, это и есть прошение.

— Сейчас посмотрим.

Субида пробежал глазами листок и, убедившись, что все в порядке, спрятал его в карман.

— Я этим займусь, можешь быть спокоен. Друзья для того и существуют, чтобы приходить на помощь.

Он отбросил недокуренную сигару и, вынув пачку сигарет, протянул ее Фаррепашу, сначала взяв сам.

— Не хочешь ли закурить?

— Нет, благодарю.

Субида размял сигарету, затянулся, выдохнул дым и, взяв старосту под руку, отвел его в сторонку.

— Ты хорошо сделал, что пришел ко мне, мне тоже нужно кое-что тебе сказать.

— Слушаю.

— Выборы на носу; надеюсь, ты и твои люди меня не подведете. В нынешнем году, по всему видно, борьба будет упорная…

Фаррепаш принял обиженный вид.

— Чтобы я и мои люди вас подвели?! Сеньор Жулио, наверно, плохо меня знает! Я ваш верный друг.

— Не обижайся, Фаррепаш, это я так, к слову. Я знаю, что ты мне предан. Поэтому и у меня ты всегда найдешь поддержку.

— Значит, договорились. А мои ребята пойдут, куда я.

— Хорошо, Фаррепаш. И не беспокойся: я сейчас же займусь твоим делом.

Фаррепаш поблагодарил Субиду и распрощался. Надо было еще побывать в поселке Алтариш-ду-Шан, что на склоне горы Ришуэйра. Тамошние виноградники славились на всю округу, а тамошнее вино, крепкое и густое, могло сравниться лишь с вином селорикской лозы.

2

Через некоторое время Амелинья Фаррепаш была назначена — как ей и хотелось — учительницей в Мате. Отец тотчас же побежал к Субиде сообщить радостную новость и поблагодарить за хлопоты. Субида, который ничего для этого не сделал, был немало удивлен, однако скрыл свое удивление и принялся расточать себе похвалы:

— А что я тебе говорил? Я в тот же день отправился к губернатору и рассказал ему о твоем деле. Он как раз собирался в Лиссабон и обещал передать прошение в министерство. Видимо, потолковал там с кем надо, и все устроилось. У меня всегда так: услуга за услугу, Я рассчитываю на твою помощь на выборах, а ты рассчитывай на меня, когда понадобится.

Фаррепаш снова рассыпался в благодарностях и пообещал:

— Можете всегда мной располагать.

— А девочка? Осталась довольна? — поинтересовался Субида.

— Она на седьмом небе. Еще бы! Будет получать три конто в месяц. Хотел ее привести с собой, чтобы она вас поблагодарила, но сеньор Жулио знает, каковы эти девчонки: от стеснения словно воды в рот набирают, будто и не учились ничему. Отцу хвалиться негоже, но прямо скажу, моя Амелия — настоящее сокровище, такую девушку не часто встретишь.

— А я вот ее не знаю… Когда придешь в следующий раз, приводи с собой — хочу с ней познакомиться.

Фаррепаш простился и отправился за дочерью, чтобы проводить ее в школу. Шли рядышком, разговаривали, и Фаррепаш сказал, что Субида хотел бы с ней познакомиться. Амелия внимательно слушала отца, и так, почти незаметно, они дошли до Маты — местечка тихого, где стояли высокие, с густой листвой деревья и бежали неторопливые ручейки среди светлой гальки и песка. Школа была новая, хорошо оборудованная, с просторным двором, где детвора могла вволю бегать и играть. В классной комнате Амелинья прошлась между партами, села за одну из них и спросила школьного служителя:

— Сколько учеников в четвертом классе?

— Было тридцать семь. Не знаю, может, теперь столько не наберется. Занятий в школе уже давно нет, и, конечно, придут не все.

— С понедельника начнем. Вы сами известите родителей или мне написать?

— Не надо, я извещу. Как они вас ждали, ведь трудно дома с детьми…

Отец с дочерью возвращались уже под вечер. От ноябрьского холодка вздрагивали деревья, и у виноградников был заброшенный, печальный вид… Один за другим падали листья, покрывая черную утоптанную землю золотым ковром.

— Значит, сеньор Жулио хочет со мной познакомиться? — приблизившись к отцу, тихо спросила Амелинья.

3

Аббату не понравилось, что назначили новую учительницу, не спросив его мнения. За последние двадцать лет он привык к почтительному вниманию и гневался, если не испрашивали его согласия, и вовсе не потому, что имел кого-то на примете, — просто считал, что его должны выслушать. И в довершение всего новая учительница даже не явилась к нему. Уж не полагает ли она, что залетела слишком высоко, чтобы удостоить его такой чести? Да кто она такая? Дочь Фаррепаша, сельского старосты в Алжейро, подручного Жулио Субиды. Подумаешь, важная птица этот Фаррепаш! Что он о себе воображает? Трактирщик, занимается всякими грязными делишками, половик, о который Субида вытирает сапоги, когда они оказываются замаранными. Но с ним, аббатом, надо быть поосторожнее: у него тоже есть свое тайное оружие, он не позволит собой пренебрегать и, если потребуется, заставит уважать себя.