Современная польская повесть: 70-е годы - [37]
Через какое-то время я прихожу и узнаю, что моя просьба удовлетворена; но я знаю, что перед этим секретарь заходил к декану или ректору и замолвил слово обо мне; я знаю также, что это «слово» выглядело примерно так — ко мне заходил сын А. В., ну того известного А. В., который погиб сразу же после войны, у него какие-то затруднения, ему хотелось бы…
Заслужил ли я это? Думаю, что имел право на такое преимущество, ведь мой отец был убит, защищая справедливое дело, которое победило; но это было уже не преимущество, а потакание моим капризам.
Я задумываюсь, что стало бы со мной, если бы у меня вдруг отобрали эту смерть, если бы мне пришлось рассчитывать на собственные силы; я пользуюсь этой смертью, мне с ней удобно, но она не дает мне возможности испытать собственные силы и разобраться в человеческой искренности.
Отцу пришлось оставить меня в люльке и пойти на веревке с теми, кто пришел за ним, точно установлено, как они шли: впереди шел тот, кто тащил отца на веревке, за ним шел мой отец; отец, ты шел вторым, на шее у тебя была петля, а руки связаны за спиной, ведь как только тебя оттащили от крыльца, тебе связали руки, ведь для них было очень важно, чтобы ты не жил; следом за тобой шли двое, одним из них был Б. М.
Тебе пришлось покинуть мою мать, свою мать и своего отца и пойти на веревке с теми; теперь нас осталось трое, дед уже умер, мать второй раз замуж не вышла, она не хотела нарушать высокого достоинства печали и после твоей смерти обручилась с памятью о тебе, с твоей могилой. Я уже выскользнул из ее рук и живу себе по городам, но время от времени приезжаю домой, и тогда бывает радость, и бывают клецки, которые я очень люблю и которые мать начинает готовить, как только я переступаю порог, тот самый порог, с которого тебя стащили Б. М. и его подручные; и за этими клецками мать и бабушка спрашивают меня, остепенился ли я и завел ли хорошую девушку, такую, что годится стать моей женой; они хотят, чтобы я женился на такой девушке, которая наладила бы мою жизнь, и, кроме того — я чувствую это, — они боятся, как бы не прекратился род… Говорю тебе, отец, можно обхохотаться от того, как они уговаривают меня жениться, а важно им одно, они мечтают — одна о внуке, а вторая о правнуке… В самом деле, от этих уговоров хочется смеяться, от этой их постоянной агитации…
Говорить тебе позволили только после того, как, миновав сад, они вышли за изгородь, на границу полей и деревьев, как раз там, где идущий впереди дернул за веревку; это значило — надо изменить направление, шагать наискось через поля, чтобы ближайшим путем пойти к пустынному пригорку, с несколькими деревьями на вершине.
Судья и прокурор неоднократно обращались к Б. М. и двум другим обвиняемым с вопросом, что говорил А. В., когда оказался на границе полей и садов.
Б. М. Просил даровать ему жизнь.
Суд (к Б. М.). Как он обращался?
Б. М. Говорил: даруйте мне жизнь.
Прокурор (второму обвиняемому). Можете ли вы, обвиняемый, повторить слова А. В.?
Второй обвиняемый (надеясь на снисходительность суда по отношению к себе, сыпал Б. М.). Он говорил так: поляки, даруйте мне жизнь, у меня ведь жена, старуха мать, старик отец, ребенок.
Судья (к Б. М.). Что ответил обвиняемый?
Б. М.(молчит).
Прокурор (обвиняемому, который сыплет Б. М.). Что ответил Б. М.?
Второй обвиняемый. Б. М. ответил: теперь уже поздно.
Прокурор (второму обвиняемому). А дальше?
Второй обвиняемый. А дальше: ты, А. В., ты, А. В., не проведешь нас патриотическими попевками; у тебя, А. В., было время опомниться, а ты не опомнился, у тебя было время взяться за ум, а ты не взялся; были письма, а в письмах черным по белому написано — не смей ступать не на свою землю, иначе тебе конец; несколько раз тебе выбивали окна, и это тоже значило — оставь землю в покое; у тебя сгорела рига, и это тоже означало — не тяни руки к земле и других не подбивай; в тебя стреляли из пулемета из-за угла, и это тоже означало — обходи, обходи стороной эту землю, она не твоя…
Иногда, отец, мы сидим за своими клецками, вдруг прерываем разговор о моем будущем, и наступает тишина; я знаю, что в такие моменты мать и бабушка отправляются в прошлое, словно в темноту ночи, и ищут тебя.
— Это упрямство его сгубило, упрямство; если уж он уперся, чтобы кого-нибудь уговорить взять землю, так он шел к нему даже ночью, стучал в окно, входил в его избу, садился на его теплой постели и уговаривал, а уж с тем бывало всякое: вот-вот готов был согласиться, и вдруг трепыхнется птица в ветвях, испугает его, и он не соглашается.
Из рассказов матери, бабушки и других стариков я узнал, что земля выделывала с людьми всякое, они жаждали ее, как пьяница водки, как бабник женщины, но боялись… и в конце концов желание превозмогло страх.
Всего этого я понять не могу, не могу понять поля, брат ли оно или враг; когда слушаешь стариков и читаешь о тех временах, то узнаешь, что поле шло вслед за богом, вслед за «Отче наш» шло «Поле наше», и лишь потом шли все другие молитвы; но теперь уже не так, только еще у очень старых людей поле идет вслед за богом.
Вы шли еще нашим полем, когда Б. М. читал тебе свою проповедь, помещичьи земли тянулись слева; они тащили тебя на веревке за то, что ты привел людей на эти нивы и превратил их в крестьянские поля.
Два убийства, совершенный Войцехом Трепой, разделены тридцатью годами, но их причина коренится в законах довоенной деревни: «Доля многих поколений готовила его к преступлениям». В молодости Трепа убил жениха сестры, который не получив в приданное клочка земли, бросил беременную женщину. Опасение быть разоблаченным толкнуло Трепу спустя годы на второе убийство.Эти преступления становятся предметом раздумий прокурора Анджея табора, от лица которого ведется повествование.
Повесть показывает острую классовую борьбу в Польше после ее освобождения от фашистских захватчиков. Эта борьба ведется и во вновь создаваемом Войске Польском, куда попадает часть враждебного социализму офицерства. Борьба с реакционным подпольем показана в остросюжетной форме.
«…Ни о чем другом писать не могу». Это слова самого Юлиана Кавальца, автора предлагаемой советскому читателю серьезной и интересной книги. Но если бы он не сказал этих слов, мы бы сказали их за него, — так отчетливо выступает в его произведениях одна тема и страстная необходимость ее воплощения. Тема эта, или, вернее, проблема, или целый круг проблем, — польская деревня. Внимание автора в основном приковывает к себе деревня послевоенная, почти сегодняшняя, но всегда, помимо воли или сознательно, его острый, как скальпель, взгляд проникает глубже, — в прошлое деревни, а часто и в то, что идет из глубин веков и сознания, задавленного беспросветной нуждой, отчаянной борьбой за существование. «Там, в деревне, — заявляет Ю.
«Женщина проснулась от грохота колес. Похоже, поезд на полной скорости влетел на цельнометаллический мост над оврагом с протекающей внизу речушкой, промахнул его и понесся дальше, с прежним ритмичным однообразием постукивая на стыках рельсов…» Так начинается этот роман Анатолия Курчаткина. Герои его мчатся в некоем поезде – и мчатся уже давно, дни проходят, годы проходят, а они все мчатся, и нет конца-краю их пути, и что за цель его? Они уже давно не помнят того, они привыкли к своей жизни в дороге, в тесноте купе, с его неуютом, неустройством, временностью, которая стала обыденностью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как может повлиять знакомство молодого офицера с душевнобольным Сергеевым на их жизни? В психиатрической лечебнице парень завершает историю, начатую его отцом еще в 80-е годы при СССР. Действтельно ли он болен? И что страшного может предрекать сумасшедший, сидящий в смирительной рубашке?
"И когда он увидел как следует её шею и полные здоровые плечи, то всплеснул руками и проговорил: - Душечка!" А.П.Чехов "Душечка".
Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.
Эта книга – сборник рассказов, объединенных одним персонажем, от лица которого и ведется повествование. Ниагара – вдумчивая, ироничная, чувствительная, наблюдательная, находчивая и творческая интеллектуалка. С ней невозможно соскучиться. Яркие, неповторимые, осязаемые образы героев. Неожиданные и авантюрные повороты событий. Живой и колоритный стиль повествования. Сюжеты, написанные самой жизнью.
Эта книга пригодится тем, кто опечален и кому не хватает нежности. Перед вами осколки зеркала, в которых отражается изменчивое лицо любви. Вглядываясь в него, вы поймёте, что не одиноки в своих чувствах! Прелестные девочки, блистательные Серые Мыши, нежные изменницы, талантливые лентяйки, обаятельные эгоистки… Принцессам полагается свита: прекрасный возлюбленный, преданная подруга, верный оруженосец, придворный гений и скромная золушка. Все они перед Вами – в "Питерской принцессе" Елены Колиной, "Горьком шоколаде" Марты Кетро, чудесных рассказах Натальи Нестеровой и Татьяны Соломатиной!
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!