Современная политическая мысль (XX—XXI вв.): Политическая теория и международные отношения - [129]

Политический авторитет в либерализме. Наконец, еще одной важной ценностью в либерализме является авторитет.

Представим себе такую ситуацию. Группа туристов в отсутствие руководителя заблудилась в тайге. У каждого из участников группы есть собственное представление о том, в каком направлении нужно идти. Более того, каждый из них убежден в своей компетентности и сильно сомневается в способностях других к ориентированию на местности. Понятно, что в таких условиях никакое решение принято быть не может (разве что всем идти в разные стороны). Но такое решение вряд ли можно назвать конструктивным. Следовательно, нужно принять мнение какого-то одного члена группы и последовать за ним. В этом случае один из членов группы наделяется авторитетом, позволяющим скоординировать действия остальных (полный аналог «естественного состояния» Гоббса).

Рассмотрим более сложный пример.

Либеральная теория координации придает смысл идее о том, что важнейшая задача политического авторитета заключается в обеспечении общественного блага, такого, например, как чистый воздух, оборона, полиция и т.д. Уже давно стало общим местом, что частная собственность, лежащая в основе рынка, не в состоянии обеспечить эти «общественные блага» в надлежащем объеме. Предположим, что в ситуации, аналогичной «естественному состоянию», три четверти населения договариваются сократить выбросы в атмосферу, чтобы обеспечить более чистый воздух в городе. Разумеется, эти три четверти должны будут пойти на определенные затраты: им придется купить приборы, контролирующие вредные выбросы, или меньше ездить на автомобилях, или еще каким-то образом изменить характер своей деятельности. Тем не менее все же предположим, что они это сделали. Мы тотчас же заметим, что четверть населения, не пошедшая по этому пути, получает все преимущества от ограничений, которые наложили на себя остальные три четверти: четверть несотрудничающих получает все преимущества чистого воздуха, ничего за это не платя. Одной из черт общественного блага является та, что неигроки не исключаются из потребления блага; если некто пользуется благом, то и все остальные имеют право им пользоваться.

Увидев, что не сотрудничающая часть также пользуется чистым воздухом, при этом ничего не платя, некоторые из жителей города могут принять решение также перестать вносить свою долю расходов: почему они должны платить, когда другие получает все бесплатно? почему бы тоже не получить это, не неся никаких расходов? Рассуждая таким образом, можно ожидать, что все большее число сотрудничающих начнет переходить в лагерь неиграющих; в конце концов сотрудничающих останется так мало, что качество воздуха снова испортится. Но может случиться так, что все хотят, чтобы воздух был чистым, но все добровольные схемы провалятся, поскольку халявщиков окажется слишком много.

Таким образом, один из важных либеральных аргументов в пользу политического авторитета заключается в том, что мы все получим преимущества, если координатор — некто обладающий властью, который может дать указание относительно поведения людей, и тогда цель, которую невозможно достичь на добровольной основе, будет достигнута.

Если мы согласимся с гоббсовской теорией, то политический авторитет становится ничем не ограниченным в том смысле, что у всех граждан есть достаточно основательные причины для того, чтобы выполнять любое правило, установленное политическим авторитетом. В этом случае правила справедливости, установленные сувереном, или политика «предвосхищает» наши собственные взгляды относительно того, что такое справедливость: вы следуете правилам суверена до такой степени, что исключаете собственные воззрения на то, что такое справедливость, принимая решение о том, что следует делать. Причина этого должна быть ясной: поскольку нашей высшей целью является координация наших действий в соответствии с общими правилами, лучше выполнять даже плохую директиву авторитета, нежели разрушить это сотрудничество и рисковать возвращением в естественное состояние, следуя разным правилам, а не тем, которые установлены политическим авторитетом. Более того, поскольку справедливость тесно связана с легальностью, никто разумно не может утверждать, что правила, установленные политическим авторитетом, несправедливы. Тем не менее важно подчеркнуть, что суверен вовсе не утверждает, что он во всем прав и, по Гоббсу, наше подчинение ни в коем случае не предполагает, что суверен — «авторитет» во всех вопросах. Здесь самое важное — делать то, что говорит суверен, а вовсе не верить в то, что он говорит.

Хотя координационная теория помогла нам в объяснении загадки, почему равно свободные люди подчиняют свои суждения другим, и помогает сконструировать либеральную теорию политического авторитета, создается впечатление, что она делает уж слишком сильный акцент на сотрудничестве.

Если мы отвергнем гоббсовский подход, предполагающий, что политический авторитет определяет справедливость, то какие отношения возникают между справедливостью и политическим авторитетом? Предположим, мы все принимаем определенные содержательные принципы справедливости, такие, как классические либеральные права на жизнь, свободу и собственность. Локк считал, что если даже все признают эти естественные права, то все равно будут возникать споры о том, что же предполагает справедливость. Люди будут по-разному интерпретировать эти права; во время споров каждый из участников будет склонен поддерживать ту интерпретацию, которая в наибольшей степени будет соответствовать его интересам. Для того чтобы избежать этого «неудобства», можно пойти по другому пути: не наделять некоего высшего авторитета всей возможной властью принимать решения за нас, а назначить третейского судью для того, чтобы разрешить споры вокруг значения справедливости. Иными словами, мирная социальная жизнь нуждается в авторитетном