Современная ирландская новелла - [96]

— Утрата души…

Норман сидел на столе, болтая ногами, но тут вдруг застыл. Нервно рассмеялся, начал что‑то говорить, замолчал, вытер рот тыльной стороной руки. Джекоб внимательно глядел на него, покачивая головой.

— Могу поспорить, ты жалеешь, что пришел сюда сегодня, — мягко сказал он.

— Лучше бы ты… лучше бы ты не говорил так о душе, Джекоб. Я боюсь этого слова.

Джекоб подошел к мойке положить туда стакан, задел кран, и стакан с чистым звоном разбился у него в руках. Джекоб застыл, глядя на залитые кровью пальцы, на блестящие осколки стекла в мойке, на струйки виски, червяками ползущие по эмали. Что‑то произошло с его лицом, в одно мгновение оно постарело, сделалось усталым и словно удивленным.

— Видишь, Норман? — сказал он и вытянул вперед окровавленную руку. — Мир состоит из вещей. Это все, что у нас есть. Но мы раним себе пальцы, и тогда идет кровь.

Он вновь обернулся к окну, голова его склонилась.

— Что с тобой, Джекоб?

— Когда теряешь душу, начинается хворь. Это опять Коэн.

Норман взглянул себе на руки. Они тряслись.

— Какая хворь?

— О, самая лучшая. Лучшая из лучших.

На лице Джекоба были слезы. Он подошел к Норману и положил руки ему на голову, словно благословляя его. Улыбнулся, глядя на него, и сказал:

— Я хочу умереть, Норман.

— Почему?

— Устал. Тебе трудно понять, как это… легко.

Дрогнувшим голосом Норман сказал:

— Не может быть, Джекоб. Я этому не верю.

Он спрыгнул со стола и отвел руки Джекоба.

— Я поеду, — сказал он.

Он был у двери, когда голос Джекоба остановил его:

— Прости, Норман, сынок, мне очень жаль. Но ты ведь знаешь, в конечном счете каждый решает сам за себя.

Выйдя из кухни, Норман остановился в полумраке и прижался головой к косяку. Он дрожал. С трудом заставил себя сдвинуться с места и направился в холл. Открывая входную дверь, он почувствовал на себе чей-то взгляд. На пороге одной из комнат, выходящих в холл, стоял прелестный ребенок. Они молча глядели друг на друга. Наконец ребенок сказал:

— У вас что‑то на волосах.

— Да?

— Да. Кровь.

— Почему ты думаешь, что это кровь?

Ребенок ничего не ответил и, попятившись, тихонько притворил дверь, а Норман вышел в ночь и по спине у него пробежали мурашки.

Он ехал сквозь ночь, чувствуя, как тьма теснит, обволакивает его со всех сторон.

Добравшись до дома, он не глядя свернул в гараж и ободрал о стену бок машины. Он не выключил мотора и пошел под дождем ко входу. Когда он отворил дверь в прихожую, оттуда из мрака, из покинутых комнат донеслось холодное дыхание тишины.

Он снова прошел через сад; пахло дождем, мучительно парило. Гроза, надвигавшаяся всю ночь, была уже близко. У гаража он задел ветку сирени, и голову его окропили капли, напоенные сиреневым соком. Он вывел машину на улицу. На противоположной стороне вспыхнула и погасла неоновая вывеска ночного гаража. Он медленно ехал под кронами неподвижных деревьев, в тишине. Ему было все равно куда; по привычке он направился к мосту, переехал реку и снова оказался у театра. Когда он вошел в фойе, расходились последние зрители. Никто не взглянул на него. Еще горело несколько ламп, в углу возле кассы стояли кучкой рабочие сцены и тихо переговаривались, дымя сигаретами. Он прошел, не сказав им ни слова, и они молчали, пока он их не миновал. Дверь в зрительный зал распахнулась, и оттуда торопливо вышел Макалистер. Норман остановился и спросил:

— Ну как все сошло, Мак?

Режиссер бросил взгляд туда, где в полутьме стоял Норман и, не замедляя шага, сказал:

— Этот подонок Коллинз не явился. Сволочь!

И, яростным толчком растворив дверь, скрылся, что-то договаривая на ходу. Норман повернулся и вошел в пустой зал. Здесь было темно, но на сцене тускло горела одинокая лампочка. Он медленно пошел вдоль прохода, трогая по пути пыльный бархат кресел.

Посреди сцены он остановился, засунув руки в карманы.

— Как же это случилось, Джекоб? — еле слышно проговорил он. — Как случилось? Ты даже не знаешь, как ты был мне нужен, ты — все, что у меня оставалось. Я держался только благодаря тебе… это ты знал? Нет, до конца никогда не знал. Как же мне теперь жить?

Ему отозвалось лишь эхо — вздохи призраков с пустых сидений.

— У меня больше никого нет, Джекоб.

Кулисы качнулись. Кто‑то смотрел на него из темноты. Он в ужасе отступил на шаг, преследователь тоже. Он расслабил напрягшееся тело и пошел за кулисы к большому зеркалу. С минуту глядел на свое лицо, тускло отраженное в стекле, затем поднял кулак, словно хотел разбить отражение. Но вновь опустил руку.

Дождь усилился, он барабанил по крыше высоко над головой, почти заглушая отдаленные раскаты грома.

КОРОТКО ОБ АВТОРАХ

В сборнике представлено творчество наиболее крупных, заслуживших широкую известность ирландских новеллистов разных поколений.

Рассказы, включенные в сборник, были опубликованы на языке оригинала в 60–х — начале 70–х годов.

Сборник построен по хронологическому принципу — от писателей старшего поколения к молодым авторам.

БРЕНДАН БИЭН (Brendan Behan), 1923—1964

Родился в Дублине, в рабочей семье с революционными республиканскими традициями. Был членом подпольной Ирландской республиканской армии, несколько лет находился в тюремном заключении.