Советские спецслужбы открывают Восток - [8]

.

Полное засекречивание любых сведений, в том числе о социально-политическом и экономическом положении в стране, о положении на «восточных окраинах» было связано с нежеланием информирования общественности о тех ошибках и недостатках, которые допускало партийно-государственное руководство в процессе коллективизации и раскулачивании, индустриализации, при проведении социально-экономической модернизации национальных республик.

Положение несколько изменилось лишь в постсоветское время. Во второй половине 1990-х годов начался постепенный процесс рассекречивания архивных документов, исследователи получили возможность ознакомиться с ранее недоступными и неизвестными документами, началась публикация источников по истории России XX в. К настоящему моменту архивистами и историками были опубликованы комплексы документов, в том числе и обзоры политического и экономического положения РСФСР-СССР, а также некоторые обзоры Восточного отдела ОГПУ.

Рассекречивание документов государственных и ведомственных архивов ведется на основе законодательства Российской Федерации, однако предусмотренный законодательством 30-летний срок, после которого документы должны рассматриваться на предмет их рассекречивания, пока еще выдерживать не удается. Это связано с дефицитом и низкой квалификацией экспертов, занимающихся рассекречиванием документов, несогласованностью действий экспертов и представителей различных ведомств по данному вопросу, а также тем, что документы отечественных спецслужб советского периода хранятся в различных государственных (ГА РФ, РГАСПИ, Российский государственный военный архив (РГВА)) и ведомственных (ЦА ФСБ России, архив Службы внешней разведки России, Центральный архив Министерства обороны (ЦАМО)) архивах, а главное — с отсутствием единой базы данных по рассекреченным документам. Известны случаи, когда по разным экземплярам одного и того же документа, рассмотренным разными экспертами, принимались прямо противоположные решения. Один из экземпляров оставался на секретном хранении, а другой экземпляр, рассмотренный спустя всего несколько месяцев — был рассекречен.

В целях совершенствования деятельности по экспертизе и рассекречиванию архивных документов в российских государственных и ведомственных архивах целесообразно организовать государственную систему подготовки экспертов и создать единую базу документов, прошедших экспертизу на предмет их рассекречивания, где бы были отражены результаты этой работы.

«Восточные контрреволюционные центры» 1920-1930-х годов в СССР: идейные конструкты и политическая практика (по материалам ЦА ФСБ России) [45]

В 1920-1930-е годы советские спецслужбы в своем лексиконе постоянно употребляли выражение «восточная контрреволюция», «восточная националистическая контрреволюция», подразумевая под ними т. н. пантюркистские и панисламистские организации, якобы действовавшие в Крыму, на Кавказе, в Закавказье и Средней Азии, в Волго-Уральском регионе. В данном разделе мы попытаемся выявить критерии, по которым в материалах контрразведки те или иные организации и группы лиц относились к «пантюр-кистским» и «панисламистским», а также обозначить динамику осмысления советскими спецслужбами деятельности национально-религиозной элиты тюрко-исламских народов в СССР в указанный период.

Для ответа на поставленные вопросы и реконструкции процесса борьбы советских спецслужб с «пантюркистскими» и «панисламистскими» партиями и организациями нами использованы и вводятся в научный оборот рассекреченные документы и материалы Восточного отдела ГПУ-ОГПУ, хранящиеся Центральном архиве (ЦА) ФСБ России и Государственном архиве Российской Федерации (ГА РФ): «обзоры положений на восточных окраинах и в сопредельных с ними странах»; циркулярные указания, информационные сводки и аналитические записки, доклады по национальному движению, рабочие сводки по Туркестану (октябрь 1923 — май 1924 гг.)[46], а также опубликованные ежемесячные обзоры Информационного отдела ОГПУ[47].

Организация работы по «восточной линии» на первом этапе оказалась достаточно трудным делом для ОГПУ, так как среди гласных сотрудников ведомства было мало лиц, владевших восточными языками, имевших представление о психологии мусульманского населения и страноведческую подготовку[48]. Задачи пришлось решать буквально «с колес».

Сотрудники ВО ОГПУ и Полномочных представительств ОГПУ на местах в первой половине 1920-х годов в целях контроля за развитием общей социально-политической обстановки в местах компактного проживания мусульман (Средняя Азия, Закавказье, Северный Кавказ, Крым, Казахстан. Башкирия, Татария) собирали, обобщали и анализировали разностороннюю информацию. Работа оперуполномоченных на местах порой сводилась к «осторожному собиранию материалов, характеризующих жизнь и быт разного слоя мусульманского населения»[49]  . В центре и на местах зачастую было понимание того, что работа среди мусульман «требует слишком осторожных подходов, а выявление тех или иных национальных партий и групп» представляет существенные трудности в связи с отсутствием надежного осведомительного аппарата