Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970 г. — 3 сентября 1971 г.) - [79]

Джеклинг сказал, что разработанная советниками основа для соглашения по этому разделу отвечает своей цели. Однако на встрече советников 30 июля 1971 г. советская сторона внесла некоторые новые идеи, которые не показались послам трех западных держав достаточно обоснованными. Он попросил советского посла дать пояснения в связи с новыми предложениями советской стороны[645].

П. А. Абрасимов выразил согласие с предложенным Джеклингом планом работы послов, а также с тем, чтобы начать обсуждение с приложения II. Он разделил данную английским послом оценку работы советников.

При подходе к устранению имеющихся разногласий сторон по вопросам федерального присутствия, сказал посол СССР, для советской стороны важно четко зафиксировать положение, что Западный Берлине не является частью ФРГ, не принадлежит ей и не может управляться ею и что государственные органы ФРГ не должны нарушать этот принцип своей деятельностью[646].

При этом понимании советская сторона могла бы внести формулировку п. I приложения II (характер отношений между ФРГ и Западным Берлином), которая, по ее мнению, устраивала бы все стороны. Кроме того, сказал Абрасимов, советская сторона хотела бы внести предложение включить пункт о запрете деятельности НДП в Западном Берлине и о демилитаризации[647].

Посол СССР указал, что предложения советской стороны подтверждают готовность СССР придать определениям п. I более позитивный характер для ФРГ. В частности, она согласна записать, что «отношения между ФРГ и Западным Берлином будут поддерживаться и развиваться», при условии, однако, что западная сторона заявит, что Западный Берлин не является частью ФРГ, не принадлежит ей и не может управляться ею[648].

Затем Абрасимов передал послам трех держав советский текст приложения II (о федеральном присутствии), заметив при этом, что он стал более компактным, выразительным и ясным и максимально учитывает пожелания западной стороны[649].

Раш со своей стороны передал Абрасимову западный проект приложения IV (внешнеполитическое представительство Западного Берлина), заявив, что этот проект «лучше прежнего»[650].

После перерыва Раш выступил с заявлением, основная часть которого была посвящена разделу о федеральном присутствии (приложение II). Он указал на сложность этого вопроса и признал, что установленный в прошлом тремя державами порядок поддержания связей Западного Берлина с ФРГ приводил к трениям, которых они хотели бы избежать в будущем. Западные державы, сказал Раш, ценят внесенное советской стороной предложение, указывающее выход из тупика. Но выработанный советниками текст не удовлетворяет западную сторону. Проблема, по мнению Раша, состоит в том, как объяснить общественности тот факт, что приходится ограничивать то, что тремя державами было разрешено в прошлом. Западная сторона готова заявить, что в Западном Берлине не будет созываться федеральное собрание, что там не будут проводиться пленарные заседания бундестага и бундесрата.

Она не готова, однако, сказать, что не будут происходить заседания комитетов бундесрата и бундестага, включая обсуждение вопросов, относящихся к Западному Берлину, поскольку в соглашении четырех держав имеется в виду предусмотреть, что связи между ФРГ и тремя западными секторами Берлина должны поддерживаться и развиваться. Что касается заседаний фракций бундестага, то западные державы могли бы заявить, что они не будут происходить одновременно. Соответствующее заявление правительств трех западных держав было бы сделано в форме письма (ноты) в адрес Советского Союза[651].

Раш подчеркнул также, что подписание соглашения должно основываться на том понимании раздела о внешних связок Западного Берлина, что только три западные державы определяют их характер и имеют в этой области верховную власть. Он выразил желание пройти пункт за пунктом предложенный советской стороной проект приложения II, но подчеркнул, что окончательно послы смогут завершить обсуждение раздела о внешних связях лишь после того, как будет готов полный текст всего соглашения[652].

Абрасимов выразил против намерения западной стороны разрешить комитетам бундестага и бундесрата проводить в Западном Берлине заседания по всем вопросам их законодательной деятельности. Он подчеркнул, что советская сторона может согласиться лишь на обсуждение этими комитетами вопросов, связанных с Западным Берлином[653].

Советский посол выразил далее недоумение в связи с тем, что западные державы хотели адресовать свое письмо по вопросам федерального присутствия Советскому Союзу. Это письмо, сказал Абрасимов, должно быть направлено в адрес правительства ФРГ, советской же стороне — лишь для сведения, в копии. Он попросил уточнить, какие запрещающие меры западная сторона намерена включить в готовящееся письмо и что она хотела бы оставить в приложении II[654].

Раш заявил, что три державы передадут письмо в адрес правительства Советского Союза, в котором будут уточнены пункты 2 и 3 приложения II (перечень разрешенных мероприятий ФРГ и положение об органе, официально представляющем ФРГ перед властями Западного Берлина). После этого он перешел к обсуждению текста советского проекта приложения II.