Совесть. Происхождение нравственной интуиции - [34]
Как мне нужно было поступить
Еще один вид обучения на опыте — контрфактуальная ошибка. В качестве примера можно привести сожаления покупателя, осознающего, что его выбор из доступных вариантов оказался хуже, чем отвергнутые. До сих пор помню одну такую неудачную покупку — мою первую машину, «Остин Девон». Контрфактуальное суждение требует отслеживания результатов как принятого решения, так и отвергнутых вариантов и сравнения их ценности. У «Остина» в первый же месяц начало барахлить сцепление, а «Нэш Метрополитен», стоивший всего на сто долларов дороже, не требовал ремонта и спустя три года.
Терри Лоренц, нейробиолог, сотрудничавший с Ридом Монтегю, разработал для исследования контрфактуального научения у человека эксперимент, в ходе которого испытуемым предлагалось играть на бирже на настоящие деньги, выданные организаторами. (Биржевую диаграмму Лоренц брал старую, но подлинную.) В тот или иной момент каждый участник может инвестировать либо деньги, либо акции[123]. Как только участник делает ставку, ему показывают, куда движется рынок: растет или падает. Если рынок растет, а вы вложили деньги, то стоимость вашего инвестиционного портфеля оказывается ниже, чем была бы в случае выбора акций. Вы испытываете легкую досаду. И заодно усваиваете, что вкладывать наличные не всегда оптимально. Когда у вас вновь появится возможность выбрать между деньгами и акциями, пережитая досада может повысить вероятность выбора акций.
Когда в процессе такого выбора мозг испытуемых сканировали на предмет изменений в уровне активности, реакция на контрфактуальную ошибку отмечалась в прилежащем ядре[124]. Результаты указывали на то, что в решении реальных задач мы учитываем и эмпирические ошибки, и контрфактуальные. Мы часто переосмысливаем принятые решения, оценивая, был ли сделанный нами выбор (деньги) оптимальным или стоило предпочесть альтернативу (акции). Отслеживание и сравнение обоих видов ошибок подразумевает когнитивные операции. Как отмечает Лоренц, при оценке контрфактуальной ошибки учитывается награда, которую мы не получили за действия, которые не предприняли. Это значит, что, оценивая контрфактуальную ошибку, испытуемый опирается на фоновые знания и на свою способность распорядиться этими знаниями так, чтобы просчитать, во что ему обошлось действие, которое он не совершил.
Результаты исследований системы вознаграждения у низших обезьян и грызунов позволяют предположить, что характерные особенности, наблюдаемые на сканах фМРТ, отражает воздействие дофамина, выделяемого вентральной областью покрышки, на нейроны прилежащего ядра — повышающее или угнетающее их активность. Для проверки этого предположения на подопытных животных можно безболезненно ввести датчик в их базальные ядра. У людей же инвазивное вмешательство может проводиться только по соответствующим медицинским показаниям, поэтому применительно к человеку это предположение, хотя и вполне вероятное, пока остается неподтвержденным. А подтвердить его требуется — не только для удовлетворения научного любопытства, но и потому, что различные зависимости, а также психиатрические расстройства, такие как депрессия и шизофрения, связаны с дофаминовой дисрегуляцией. Соответственно очень желательно знать как можно больше о реакциях нейронов системы вознаграждения в человеческом мозге.
В 2016 году Кеннет Кисида и его коллеги опубликовали исследование, в ходе которого они нашли этически приемлемый и умный, с точки зрения науки, способ получить нужные данные. Они обнаружили, что у человека активность в прилежащем ядре действительно сопряжена с выделением дофамина: его уровень возрастает при положительном подкреплении и падает при отрицательном. Однако, к их удивлению, кодирование оказалось гораздо более сложным, чем в случае простой ошибки предсказания награды.
В качестве испытуемых они пригласили пациентов, которым в рамках лечения тяжелой формы болезни Паркинсона была назначена процедура глубокой стимуляции головного мозга (ГСМ). ГСМ — это распространенный и, как правило, эффективный метод медицинского вмешательства при тяжелых случаях болезни. Чтобы добраться до «глубинных» участков (субталамического ядра), сквозь кору мозга пропускается электрод диаметром примерно с тонкую вязальную спицу. Вживлением электродов занималась хирургическая бригада факультета медицинских наук Университета Уэйк-Форест. Дело в том, что канал вживления электрода проходит совсем рядом с прилежащим ядром. И Кисида, узнав об этом, решил разработать супертонкие диагностические электроды, которые можно было бы вживить вместе с лечебными. Его коллеги из Университета Уэйк-Форест включились в совместную работу, и 17 пациентов дали согласие на участие в эксперименте. Итак, вживленным в мозг электродам предстояло собирать данные о выделении дофамина в прилежащем ядре в субсекундном режиме сканирования.
Придя в себя после операции, пациенты приступили к предполагающейся по условиям эксперимента игре на бирже. Начались измерения уровня выделяющегося дофамина. По мере принятия инвестиционных решений у пациентов фиксировались колебания дофамина в зависимости от того, превосходит результат ожидания или, наоборот, оказывается ниже. Это был первый эксперимент такого рода, и он задал планку для дальнейших исследований.
