Совершенство - [2]
Так жаловался благородный. Улисс, сидя на берегу спокойно искрящегося моря… Вдруг что-то яркое, ярче, чем падающая звезда, прорезав озарившееся небо, упало с высот небесных в благоухающие леса кедров и туи, нарушив безмятежный покой залива. Сердце героя радостно забилось. В столь безоблачный день такое сияние на небе оставить мог только бог, Так, значит, какой-то бог спустился на остров?
II
Да, то был бог, всемогущий бог… Вернее, посланец богов – легкокрылый красноречивый Меркурий. Обут он был в крылатые сандалии, на голове его, прикрывая винного цвета волосы, красовался шлем, на котором тоже трепетали два белых крыла, в руке – жезл-кадуцей. С быстротой молнии рассек он эфир, слегка коснулся спокойной морской глади, прошелся по прибрежному песку, оставив на нем свои следы, тут же засверкавшие золотом, и, оглядевшись вокруг, был приятно поражен красотой острова. Несчетное количество раз по самым разным поручениям богов облетал Меркурий всю землю, но никогда не бывал здесь, на острове Огигия, где раскинулись поросшие фиалками луга, столь привольные для игр и резвого бега нимф, и где, радуя глаз, искрились под солнцем текущие меж высоких, томных лилий ручьи. Обремененная спелыми кистями виноградная лоза, оплетя яшмовые подпорки и образовав зеленый обрызганный солнцем портик, вела в грот, скалистые стены которого украшали ветви жасмина и жимолости, вкруг коих, жужжа, летали пчелы. Тут-то и нашел Меркурий благоденствующую богиню Калипсо. Она сидела на троне и, держа в руках золотое веретено с золотым пряслицем, пряла красивое цвета морской волны руно. Ее волосы, спадающие на плечи вьющимися белокурыми локонами, схватывал обруч, украшенный изумрудами. Под прозрачной туникой вечно юное тело богини сверкало подобно снегу, который Аврора всегда окрашивает в розовые тона на вечных холмах, населенных богами. Она пряла пряжу и пела, и голос ее, точно хрустальный звон, несся с земли к небу. Меркурий подумал: «Красивый остров и красивая нимфа».
Тонкая струйка дыма, поднимаясь вверх, в небо, от горящих в костре кедра и туи, наполняла благоуханием весь остров. На циновках, разостланных на агатовом полу, вкруг богини сидели нимфы-прислужницы; они сматывали пряжу в клубки, вышивали по шелку нежные цветочные узоры и ткали на серебряных станках прозрачные ткани. Появление бога взволновало их: на лицах заиграл румянец, а груди затрепетали. Калипсо, не выпуская из рук сверкающего веретена, тотчас же узнала Меркурия – посланца богов, ибо все бессмертные всегда знают друг от друга и имена, и лица, и подвиги наделенных божественной властью владык, сколь бы необъятны ни были разделяющие их эфир и море.
Улыбающийся Меркурий, необычайно прекрасный в своей наготе, застыл на пороге грота в ожидании, источая благовония Олимпа. Тогда сдержанно-спокойная богиня одарила его щедрым светом своих зеленых глаз.
– О Меркурий, что принудило тебя, всеми любимого и почитаемого, опуститься на землю и посетить мой скромный остров? Я никогда не видела посланца богов попирающим землю. Скажи, что привело тебя сюда? Мое доброе сердце не сможет отказать тебе ни в чем если конечно, исполнить то, что ты хочешь и что велит судьба, в моей власти. Входи и отдыхай. Я, как нежная сестра, готова оказать тебе гостеприимство.
Она отвязала от пояса веретено, откинула назад блестящие распущенные локоны и своими розовыми руками поставила на стол, который нимфы тут же отодвинули от благовонного огня, блюдо с амброзией и хрустальный сосуд с искрящимся нектаром.
Меркурий промолвил:
– Твое гостеприимство, богиня, приятно!
Он повесил жезл-кадуцей на зеленую ветвь платана, протянул персты к золотому блюду и, пригубив чашу, улыбнулся и похвалил нектар острова. Удовлетворенный пищей богов, Меркурий откинулся назад, прислонив голову к гладкому стволу платана, который своей кроной создавал благословенную тень, и проникновенно заговорил:
– О богиня! Ты вопрошаешь, что привело меня в твои владения. И вполне справедливо. Ведь, не имея на то причины, вряд ли кто-нибудь из бессмертных совершит подобное путешествие с Олимпа на остров Огигия; ибо на необозримых соленых морских просторах не встретишь ни городов, в которых живут люди, ни небольших селений, не говоря уже о храмах, окруженных лесами, или о крохотной молельне, где курили бы фимиам, пахло бы человечьим духом и слышался сладостный шепот молитв… Но то была воля нашего отца – громовержца Юпитера. Это он послал меня к тебе, и вот я здесь, на твоем острове, где ты укрываешь и, пуская в ход свои чары и необычайную нежность, удерживаешь самого отважного, самого хитроумного и самого несчастного из царей, десять лет сражавшихся против великой и могущественной Трои. Все они, взойдя на корабли, отплыли восвояси. Большинство из них, достигнув родных берегов, вернулись к дорогим их сердцу домашним очагам, привезя богатую военную добычу, славу и удивительные истории в назидание потомкам. Однако враждебные ветры и безжалостная судьба, искупав в грязной морской пене хитроумного и красноречивого Улисса, занесли его на твой остров. Но ведь совсем не для праздного времяпрепровождения появился на свет этот герой, которого сейчас так оплакивают те, кто нуждается в его защите и удивительной ловкости. Посему Юпитер – страж Порядка – повелевает тебе отпустить благородного Улисса, возвратить героя с богатыми дарами столь любимой им Итаке и Пенелопе, которая днем ткет, а ночью распускает сотканное, отказывая в руке осаждающим ее женихам, коп расхищают имущество Улисса, пожирая его тучных быков и попивая вино с его виноградников.
Имя всемирно известного португальского классика XIX века, писателя-реалиста Жозе Мария Эсы де Кейроша хорошо знакомо советскому читателю по его романам «Реликвия», «Знатный род Рамирес», «Преступление падре Амаро» и др.В книгу «Новеллы» вошли лучшие рассказы Эсы, изображающего мир со свойственной ему иронией и мудрой сердечностью. Среди них «Странности юной блондинки», «Жозе Матиас», «Цивилизация», «Поэт-лирик» и др.Большая часть новелл публикуется на русском языке впервые.
Во второй том вошел роман-эпопея «Семейство Майа», рассказывающий о трех поколениях знатного португальского рода и судьбе талантливого молодого человека, обреченного в современной ему Португалии на пустое, бессмысленное существование; и новеллы.
Роман "Реликвия" (1888) — это высшая ступень по отношению ко всему, что было написано Эсой де Кейрошом.Это синтез прежних произведений, обобщение всех накопленных знаний и жизненного опыта.Характеры героев романа — настоящая знойность палитры на фоне окружающей серости мира, их жизнь — бунт против пошлости, они отвергают невыносимую обыденность, бунтуют против пошлости.В этом романе История и Фарс подчинены Истине и Действительности…
История начинается с родословной героя и рассказа о том, как он пытался поведать миру о подвигах своих предков. А далее следуют различные события с участием главного героя, в которых он пытается продолжить героическую линию своей фамилии. Но Эса де Кейрош как будто задался целью с помощью иронии, лукавства, насмешки, не оставить камня на камне от легенды о героической истории рода, символизирующей историю Португалии.
У меня есть любезный моему сердцу друг Жасинто, который родился во дворце… Среди всех людей, которых я знавал, это был самый цивилизованный человек, или, вернее, он был до зубов вооружен цивилизацией – материальной, декоративной и интеллектуальной.
Жозе Мария Эса де Кейрош (1845–1900) – всемирно известный классик португальской литературы XIX века. В романе «Преступление падре Амаро» Кейрош изобразил трагические последствия греховной страсти, соединившей священника и его юную чувственную прихожанку. Отец Амаро знакомится с очаровательной юной Амелией, чья религиозность вскоре начинает тонуть во все растущем влечении к новому священнику...
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.