Сотрудник абвера. Вдова. Архив царского профессора - [38]

— Случайность, герр Вильке.

— В работе разведчика не бывает случайностей.

— Как оказалось, бывают. Прошу вас вытащить мою напарницу. Она может попасть в обработку.

— Она русская?

— Так точно.

— А почему я должен вас спасать, герр Лавров? Скажите мне?

— Я могу стать хорошим козырем в вашей игре, герр Вильке.

— В моей?

— Но если судьба сводит нас с вами, то почему не воспользоваться этим подарком.

— Вы хотите сказать, что можете быть мне полезны?

— Именно так.

— И чем же? — спросил Вильке.

— Наша группа заброшена в Харьков тайно. Я не имею права просить помощи и тем более помощи СД. Ибо абвер ведет это дело против вас.

— Против СД?

— Можно сказать и так. И работаем мы неофициально. Формально у нас нет важного задания, и моя группа об истинной цели заброски ничего не знает.

— А вы?

— Я знаю задание.

— И зачем вас тайно прислали в Харьков, герр Лавров?

— Барон фон Рунсдорф, — ответил Лавров.

— Барон фон Рунсдорф? Он ваша цель?

— Да.

— А зачем он вам?

— Не он. Документы, которые он ищет. Ему нужен архив одного здешнего профессора, который не имеет цены.

— И кто этот профессор? — задал вопрос Вильке, хотя такая информация у него была.

— Он давно умер. Скрываются его бумаги. Архив. И поисками архива занимается здесь барон фон Рунсдорф. И поручение он имеет от самого рейхсфюрера СС Гиммлера.

— Эта информация не является для меня новой, господин Лавров. О том, что Рунсдорф работает по заданию Гиммлера. И про архивное направление его деятельности я также знаю. Но вот отчего им так интересуются?

— Этого я не знаю.

— Эта операция имеет двойное дно, господин Лавров. Уже несколько раз на барона покушались. В этом обвинили красных диверсантов. Но не думаю, что покушения были настоящие. Это, скорее всего, просто имитация для привлечения внимания. И ваш глупый провал это тоже часть игры, Лавров.

— Я вас сейчас не понял, герр Вильке. Я с вами не играю.

— А я разве сказал, что это вы? Вы подумайте сами. Имея такие документы, ваша группа попадает в примитивную ловушку. С чего вашему подчиненному Шигаренко так глупо попадаться на крючок? Он что совсем идиот?

— Это агент с хорошей физической подготовкой. Но думать ему не положено.

— Но он стал думать? — спросил Вильке. — Зачем его включили в группу?

— Это выбор майора Лайдеюсера.

— Странный выбор для Лайдеюсера. И мне кажется, что он предвидел такой исход, господин Лавров. Я не удивлюсь, если Шигаренко совсем не тот, за кого себя выдает. Или цели задания, которые сообщили вам, Лавров, не имеют ничего общего с настоящими целями. Но сейчас меня интересует иной вопрос.

— Какой же?

— Как вы собирались работать, герр Лавров? Получается, что вы не имеете поддержки в Харькове. Да, вам сделали хорошие документы. И вас снабдили деньгами. Кстати, где ваши деньги, Лавров?

— Частично спрятаны в нашей квартире. А остальное присвоили полицейские, которые делали обыск.

— Я так и думал. И много они присвоили?

— Больше тысячи оккупационных марок[37], — ответил Лавров.

— Вот это да! — вскричал Вильке. — А про эту находку начальник полиции Борзенко ничего не сказал!

— Оно и понятно. Его полицаи наверняка с ним поделились.

— Ладно! Пусть Борзенко немного разбогатеет за счет абвера. Я не стану придавать этому значения. Вернемся к нашей теме. Вы хорошо обеспечены материально. Но у вас нет поддержки. А почему, если обеспечить вам поддержку в городе, оккупированном войсками вермахта, Лайдеюсер может легко!

Лавров признался:

— У меня имеется один контакт.

— Какой? — ухватился Вильке. — Говорите, Лавров!

— Я должен действовать, опираясь на помощь одного агента абвера, который обеспечил бы нам прикрытие.

— И кто этот агент?

— Савик Нечипоренко! — признался Лавров.

— Кто?

— Савик Нечипоренко. Это гражданин Румынии, певец…

— Я знаю кто такой Нечипоренко, герр Лавров! Но Савик? Агент абвера? Вот никогда бы не подумал. Я считал его кем угодно, но не агентом абвера.

— Он всего лишь агент прикрытия. Ничего важного Савик не знает. Добывать информацию ему никто не поручал.

— И зачем он стал агентом?

— Савик музыкант и ему необходимо покровительство какой-то сильной немецкой структуры. Вот он и стал под крышу абвера.

— Вы уже успели к нему обратится?

— Нет. Моя напарница сделала попытку, но женщина Савика на контакт не пошла. Очевидно, заподозрила неладное.

— А что она могла заподозрить?

— Этого я не знаю, но отзыва на пароль она не сказала.

— Я забираю вас к себе, герр Лавров.

— А моя группа?

— И их также. Вас сегодня тайно перевезут в тюрьму СД.

— В тюрьму?

— А вы хотели в гостиницу? Но обращение с вами будет достойное, герр Лавров. Мы еще поговорим и подумаем, как нам быть…

* * *

Вильке позвал Борзенко.

Тот вошел.

— Вы сделали большое дело, Борзенко! Я забираю у вас радиостанцию и всю группу, которую вы захватили.

— Как прикажете, герр гауптштурмфюрер!

— Я позабочусь о том, чтобы вас представили к награде. Крест восточных народов вы заслужили, Борзенко.

— А осмелюсь спросить…

— Что еще, Борзенко?

— Моим людям полагается награда. По приказу немецкого командования.

— Награда? А разве они еще не получили своей награды, господин Борзенко?

Вильке внимательно смотрел в глаза начальника полиции. Но Борзенко удивлялся искренне.