Сотрудник абвера. Вдова. Архив царского профессора - [37]
— Дак один из них знает вас. А откуда простому поселянину с Волынского хутора знать начальника гестапо Харькова?
— Что?! — удивился Вильке. — Он назвал мое имя.
— Точно так, герр Вильке. Так и сказал, что желает говорить с гауптштурмфюрером Вильке.
— Когда он назвал мое имя?!
— Вчера!
— И почему мне не доложили?!
— Мои люди ведут следствие!
— Следствие! Вы что совсем идиот, Борзенко?! Что с этими людьми?
— Да к у нас они сидят.
— Вы их еще не трогали?
— Одного пустили в обработку.
— Пока прекратить! Ничего не предпринимать, пока я не приеду. Вы меня слышали, Борзенко?
— Так точно, герр гауптштурмфюрер!
Вильке бросил трубку…
Гауптштурмфюрер решил отправиться в полицию немного позже. Пока Борзенко придержит своих людей и если у него настоящие диверсанты, то никуда они не денутся.
Если Борзенко взял диверсантов, то значит, они нашли новую группу, для которых и была «законсервирована» радиостанция. Но тогда красная группа провалилась! Для заброски новой понадобится время.
Через час в управление вернулся оберштурмфюрер Генке.
— Что-то случилось, гауптштурмфюрер? — спросил он своего шефа.
— Господину Борзенко снова улыбнулась удача.
— Значит, информация Витала, имеет цену?
— Возможно, что у Борзенко сейчас все диверсанты заброшенной сюда красными очередной группы.
— Борзенко захватил радиостанцию, а теперь еще и группу? Не могу поверить, гауптштурмфюрер.
— Генке, ваш капитан Витал идиот! А кто может бывть хуже идиота на его должности в федьгестапо?
— Не знаю, герр Вильке.
— Хуже идиота, может быть только идиот с инициативой. И, похоже, что Витал именно такой!
— Вы не справедливы к нему, гауптштурмфюрер. Витал совсем не глуп. Просто его отношение к Борзенко и к полиции весьма негативное.
— А вот здесь он не прав! Наши тылы весьма растянуты, Генке. И управлять захваченными территориями без местных нам будет не так просто.
Глава 10
«Вдова» показывает когти
Харьков. Управление вспомогательной полиции.
26 мая, 1942 год.
Гауптштурмфюрер Вильке прибыл в управление вспомогательной полиции города Харькова. И там его ждал еще один сюрприз от господина Борзенко. Полицейские нашли очередную радиостанцию.
— Господин гауптштурмфюрер, разрешите доложить, — торжественно обратился к нему Борзенко.
— Вы добились успеха, судя по вашему виду, Борзенко?
— Так точно, герр гауптштурмфюрер!
— И что же на этот раз? Вы поймали генерала?
— Никак нет, герр гауптштурмфюрер! Мы обнаружили радиостанцию!
— Снова?
— Так точно! Прошу вас!
Вильке прошел в кабинет.
— Вот она, герр гауптштурмфюрер! Обнаружена моими полицейскими.
На столе стоял чемодан с радиостанцией.
— Тот, кого мы взяли первым из этой троицы, рассказал что у них есть рация. А их дамочка радистка.
Вильке подошел к чемодану и открыл его. Но удивился еще больше тому, что увидел. Это действительно радиостанция. Но не русская, а немецкая! Такими пользовался абвер. СЕ85-14. Так называемое чемодан-радио с приемником «Е-75» массой в 10 килограмм и мощностью 15 Вт.
Гауптштурмфюрер спросил Борзенко:
— Где он?
— Кто, герр Вильке?
— Агент, которого вы взяли. Тот, кто главный в этой группе?
— Дак этот совсем рядом, герр Вильке. Его еще в обработку не пускали.
— Я должен говорить с ним немедленно.
— Прошу за мной, герр Вильке.
Борзенко сам провел офицера СД в комнату, куда спустя пять минут доставали Лаврова.
— Оставьте нас, Борзенко! — приказал Вильке.
— Как прикажете, герр гауптштурмфюрер, Но…
— Оставьте нас!
Борзенко вышел. Двери закрылись.
Вильке сел рядом с Лавровым.
— Так это вашу радиостанцию взяли люди Борзенко?
— Да, — признался Лавров. — Я не стану этого скрывать.
— Вы сотрудник абвера? И вы хотели говорить со мной? Я ничего не перепутал?
— Нет, герр Вильке.
— Значит вы от капитана Лайдеюсера?
— От майора Лайдеюсера из абвершколы в Брайтенфурт, — поправил Вильке Лавров.
— И ваши люди тоже?
— Так точно. Все они из Брайтенфурт, герр гауптштурмфюрер.
— Состав вашей группы?
— Три человека.
— И ваша цель — Харьков?
— Да.
— Странно. Ведь в Харькове имеется абвер-команда.
— Это так.
— И почему не обратились к ней? Местное отделение абвера возглавляет капитан Гофман.
— Я не могу обратиться к капитану Гофману.
— Странно, но об этом после. Вы давно в городе?
— Всего несколько дней.
— И вас взяли люди Борзенко! Не самая лестная характеристика, говорящая об уровне подготовки. Насколько я знаю Лайдеюсера, то он профессионал.
— С этим спорить трудно, герр Вильке.
— Но что тогда? Вы сплоховали как командир группы?
— Мы слишком глупо попались, герр Вильке. Но вина в том не моя.
— Хорошо. Пока оставим это. Вы хотели меня видеть?
— Только вы сможете вытащить меня и моих людей.
— Но почему вы обратились в СД, а не в абвер? Капитан Гофман вполне мог вам помочь!
— Я не могу, герр гауптштурмфюрер. У меня нет права попадаться. А я попался. Моя группа провалена и только вы сможете все исправить.
— Исправить? Как ваше имя? Только не то, какое значится в ваших документах. Вы ведь совсем не Антон Герасименко. Ваше настоящее имя.
— Инструктор Лавров Роман Романович из Брайтенфурт. В прошлом лейтенант НКГБ СССР Лавров.
— Вот как? — Вильке удивился еще больше. — Итак, вы тот самый Лавров, которого завербовал обер-лейтенант Нойрмаер? Слышал о вас. Но качество вашей работы не впечатлило.
Противостояние Абвера и советской контрразведки в годы войны. События в книге коснулись осени 1941 года. Ставка приняла решение оставить город Харьков. Начальник оперативной группы заграждения Западного фронта полковник Старинов начал минирование стратегических объектов. Абвер направил в город опытного агента «Вдову» дабы помешать осуществить план Старинова и остановить «Метроном смерти». Сотрудники НКГБ СССР под руководством старшего майора Нольмана в свою очередь окрыли охоту на «Вдову»…
Том 2 романа «Друг фараона» повествует о периоде ожесточенной борьбы за власть при дворе Эхнатона, об убийстве фараона и его жены Нефертити, а также о коротком царствовании фараона Семенхкара и коронации Тутанхатона.
Роман о противостоянии советской и немецкой разведок в годы Великий Отечественной войны. Дополняет серии романов «Сотрудник абвера», «Протокол допроса», «Рыцарский крест», «Республика», но серия «Под чужим знаменем» является самостоятельным произведением.
Осенью 1919 года войска армии генерала Деникина начали терпеть поражения. Малочисленные по составу армии не выполнили директивы о наступлении на Москву. Цветные дивизии: Дроздовская, Марковская, Корниловская дрались с отчаянием и теряли людей. Армия отступила в Крым, который стал последним оплотом Белой России. Главнокомандующим вооружёнными силами Юга России стал барон Петр Николаевич Врангель. Поручик Лабунский, капитан Штерн, прапорщик баронесса София фон Виллов, подполковник Васильев остались в строю и продолжают сражаться.
Роман посвящен загадочному времени "проклятых фараонов" Эхнатона, Семенхкары, Тутанхамона которых после смерти жрецы Египта вычеркнули из списка 18-й династии и предали забвению. Ученик школы писцов в Фивах по имени Нехези попадает в новый город Солнца Ахетатон и на него обращает внимание фараон, и он поднимается вверх по карьерной лестнице. Но на его пути стали: братство грабители могил – нарушители покоя мертвых владык, и "слуги мертвых богов" – защитники покоя мертвых владык. И началась борьба, в которую превратилась жизнь молодого писца…
На смену старым мирам и их правителям приходят новые. Звездная Федерация Земли сохранила только тень былого могущества. Кто будет гегемоном в Галактике? Этот вопрос и решится в ходе невиданной доселе Вселенской игры, в которой важно все — от космических баталий между армадами звездных кораблей до места за игровым столиком. Ключевую роль в этой игре предстоит сыграть Жаку, в сознании которого объединились пять различных существ, жаждущих выжить любой ценой и способных смести со своего пути любого противника.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.