— Я умею держать язык за зубами, — твердо сказал Володька.
— Верю, — серьезно ответил капитан. — Я служу на эсминце.
— Эскадренный миноносец, — восхищенно протянул мальчишка.
— Так точно, — подтвердил Василий Федорович и шутливо предложил: — Володя, а давай ко мне на камбуз коком?
— Хоть сейчас, — Володька положил нож, кинулся к капитану. — Василий Федорович, возьмите меня на эсминец коком, юнгой, кем хотите… Я все могу… Не подведу, не испугаюсь. Ваши приказы буду выполнять беспрекословно.
Ошеломленный словами мальчишки, капитан не знал, что ответить.
— Нет, об эсминце и речи быть не может, — наконец проговорил Василий Федорович. — Вырастешь, с удовольствием возьму. А вот Нахимовское…
— Согласен в Нахимовское, — подхватил Володька.
— Постой, — вскочил капитан. — А родители что скажут?
— Я убежал из дому, — выпалил Володька. — И домой не вернусь.
— Вот оно что, — озадаченно протянул Василий Федорович. — Я догадывался, что у тебя не все в порядке, но чтобы так…
Володька с надеждой глядел на капитана. Ждал, что тот ответит. А Василий Федорович не знал, как быть. Не приходилось ему в жизни разрешать такие дела. Нет, эсминцем командовать гораздо легче, чем определить, как быть с мальчишкой. Ошибешься и всю жизнь парню испортишь.
— Такие дела, брат, с бухты-барахты не делаются, — нашел выход капитан. — Мне сегодня надо уезжать. Служба, брат. А ты пока поживешь у Сашки, у Александра Степановича… Парень он хороший. А там что-нибудь придумаем. Добро?
Володька радостно кивнул и снова захлопотал у стола.
Стукнула входная дверь. Капитан поднялся и пошел навстречу хмурому усталому человеку.
— Вот и Александр Степанович, — приветствовал капитан приятеля. — А у нас все готово… Собственно, мы пахали, а дело делал один Володя…
Приятель покосился на неплотно прикрытую дверь. В кухне Володька вовсю стучал ножом и пел ужасно фальшиво, но зато громко: «А ну-ка песню нам пропой, веселый ветер, веселый ветер, веселый ветер…»
Александр Степанович поморщился и спросил:
— Кто такой?
— Отличный парень, моряком хочет стать, — улыбнулся капитан. — Сегодня познакомились.
Приятель фыркнул:
— Ну, Вася, безнадежный ты романтик. Стянет что-нибудь твой отличный парень и смоется.
В кухне стукнул нож, смолкло пение.
— Что ты ерунду мелешь? — прошептал капитан, с опаской поглядывая на дверь.
В коридор вышел Володька, настороженный, готовый ко всяким неожиданностям. Исподлобья мальчишка глянул на Александра Степановича.
— Ты знаешь, Саша, — сказал капитан. — Я попрошу тебя приютить на некоторое время Володю. Совсем ненадолго. А потом я за ним приеду.
— Ты кто? Откуда? — Александр Степанович глядел в упор на мальчишку.
Володька молчал.
— Пусть остается у меня, я не против, — повернулся приятель к капитану. — Но пусть сперва скажет, кто он, откуда, чего сюда приехал. Могу я это знать?
— Из дому убежал, — наконец проговорил Володька. — В Нахимовское хочу поступить…
— Врешь, — рассмеялся Александр Степанович. — Скажи правду.
— Я говорю правду, — повысил голос Володька.
— А ты не кричи, — одернул мальчишку Александр Степанович. — Так ты не хочешь правду говорить?
— Саша, — вмешался капитан. — Ну чего ты к человеку пристал? Давайте сядем за стол и все обговорим…
Набычившись, Володька двинулся по коридору к двери.
— Володя, постой, — крикнул капитан. — Тебе же некуда идти…
— Не ваша забота, — огрызнулся Володька. — Оставите ночевать, а я денежки прикарманю, и тю-тю.
Александр Степанович стал у двери, преграждая путь. Но Володька, сделав обманное движение, все же сумел проскочить мимо него, распахнул дверь и скатился по лестнице вниз.
— Володя, подожди, — крикнул капитан и кинулся следом за мальчишкой.
Когда Василий Федорович выскочил на улицу, Володьки и след простыл. Капитан бросился в одну сторону, в другую — мальчишки нигде не было.
Василий Федорович вернулся в дом и медленно поднялся по лестнице. У распахнутой двери его ждал, потирая плечо, приятель.
— Вот звереныш! Да ты не волнуйся, ничего он не стащил…
— Нескладно как получилось, — бормотал в растерянности Василий Федорович. — Пропадет парень.
— Ха-ха! — засмеялся Александр Степанович, подталкивая капитана в квартиру и запирая за ним дверь. — Такой не пропадет. Такой кого угодно вокруг пальца обведет. А-а, было о чем говорить!
Они вошли на кухню. Приятель выставил бутылку коньяка.
— Садись, выпьем, — хозяйничал Александр Степанович. — Тебе же скоро на поезд. Мы как следует и не поговорили.
Василий Федорович обвел взглядом стол, на котором лежала поджаренная Володькой рыба, нарезанные им помидоры с огурцами, и, хоть с утра ничего не ел, почувствовал, что не сможет взять в рот ни куска.
— Нет, мне пора, — спохватился капитан.
— Ты чего? — удивился приятель.
Василий Федорович молча направился в комнату, вытащил чемодан, открыл и стал торопливо складывать в него вещи. На пороге появился приятель. Он некоторое время глядел на поспешные сборы капитана, а потом с горечью произнес:
— Столько лет не виделись…
Капитан затянул на чемодане «молнию» и, не подымая глаз, глухо проговорил:
— Спасибо за гостеприимство.
— Прощай, — бросил приятель.
С чемоданом в руке Василий Федорович вышел на улицу, огляделся. Володьки нигде не было. «Неужели он не мог догадаться, — рассердился капитан, — что после этого я не останусь ни минуты в том доме?»
