Соседский ребенок - [72]

Несколько минут спустя дверь открывается, и я вижу перед собой Лорну и Ханну.

– Тебе лучше войти, – говорит Лорна. – Стивен работает в кабинете. Я сказала ему, что ты пришла за младенческой одеждой девочек. Не хочу беспокоить его. Мы пройдем в гостиную.

Следую за ними в комнату, и мы останавливаемся друг напротив друга. Воздух между нами буквально искрит от напряжения и враждебности.

– Ну? – нарушает молчание Лорна. – Говори что хотела и уходи.

– Мне нужно поговорить с Ханной наедине.

– Ни под каким видом, – отрезает Лорна. – При мне ты можешь говорить о чем угодно.

– Лорна, я тебя предупредила. – У меня ощущение, что в присутствии матери Ханна не скажет всей правды. – Я не блефую, я действительно позвоню в совет нашей школы и новой.

Несколько мгновений царит тишина, никто не хочет отступать. Наконец Лорна сдается.

– Ладно, – говорит она. – Пять минут.

– Мам! – кричит Ханна. – Куда ты? Не оставляй меня с ней.

– Не осложняй ситуацию еще больше, – говорит Лорна дочери. – Твой отчим может лишиться работы из-за твоего поведения. Хватит с него переживаний. – Она поворачивается ко мне. – А ты, – она указывает на меня пальцем, – не забывай, что она все еще ребенок. О чем бы ты с ней ни говорила, говори деликатно.

Лорна выходит из комнаты, и я закрываю за ней дверь.

– Зачем вы здесь? – спрашивает Ханна. – Что вам надо?

Нет смысла ходить вокруг да около.

– Ты спишь с моим мужем?

– Что? Нет!

Будем надеяться, что Каллум что-то понял не так.

– Серьезно? – спрашиваю я. – А вот Каллум думает, что да.

– Чертов Каллум, – бормочет девчонка.

– Еще он сказал, что мой муж – отец твоего ребенка.

К моему ужасу, Ханна начинает плакать. Она шмыгает носом и вытирает глаза тыльной стороной ладони.

– Что ты плачешь? – спрашиваю я. – Так это правда? Ты поэтому расстроилась? Боялась сказать мне?

– Нет! – отвечает она.

– Если это правда, то я должна знать. Ты была несовершеннолетней, когда это случилось, так что я не стану осуждать тебя. Мне просто нужно знать, вот и все. Ты обвиняешь не кого-нибудь, а моего мужа, поэтому ответь мне. Пожалуйста.

– Уходите, – зло бросает она.

В этот момент дверь открывается, и в комнату входит Стивен Паркфилд. Его глаза гневно блестят.

– Мне нужно еще несколько минут, – говорю я. – Я разговариваю с Ханной.

– Никаких разговоров, – заявляет он. – Ханна, иди в свою комнату.

Ханна быстро ретируется. Я кричу ей вслед:

– Пожалуйста, скажи мне правду!

Но ее и след простыл, а гоняться за ней по дому Паркфилдов я не могу.

– Убирайся, – говорит мне Паркфилд. – Немедленно.

– Вы же не знаете, зачем я здесь, – говорю я.

– Мне плевать, – говорит он. – Ты пьяна, от тебя одни проблемы, так что убирайся.

У меня на языке крутятся тысячи резких ответов, однако все они остаются невысказанными. На глаза наворачиваются слезы. Ну почему я не могу добиться ответа, который мне так нужен? Почему так трудно выяснять правду? Делаю пару шагов к двери. В проеме стоит Лорна. Я вижу злость и пренебрежение в ее взгляде, и что-то внутри меня щелкает.

– Замечательно, я уйду, но вы держите свою дочурку подальше от моего мужа.

У Лорны вытягивается физиономия.

– В каком это смысле?

– Именно в том, что я сказала.

– Кирсти, ты бредишь, – говорит она.

Мне уже не в первый раз говорят, что я брежу, но я очень сомневаюсь, что это так.

– Спросите у нее, кто отец ее ребенка. – Я поворачиваюсь к Паркфилду. – Можете вышвырнуть меня из своего дома, но это не изменит того факта, что ваша дочь спит с моим мужем.

– Глупости! – заявляет Паркфилд. – Мы уже знаем, кто отец.

– Каллум, да? Вы думаете, что это Каллум, – говорю я. – А вы не допускаете, что Ханна хочет вас в этом убедить только потому, что на самом деле… на самом деле… – Мой голос дрожит, но я заставляю себя продолжить: – По словам Каллума, ваша дочь спит с моим мужем, и он отец ребенка.

Лорна бледнеет.

– Моя жена права, – говорит Паркфилд, – ты бредишь.

– Жаль, что нет, – говорю я. – Очень хотела бы, чтобы это было бредом.

* * *

Я вхожу в свой дом с ощущением, что все испортила. Зря пошла к соседям. Если выяснится, что Доминик спит с несовершеннолетней, его отправят в тюрьму. А Дейзи, когда подрастет, узнает, что ее отец сексуальный преступник. Разразится страшный скандал, и вся школа будет знать об этом. Мои коллеги, родственники и друзья будут шокированы. Наш мир рухнет.

Но что еще, черт побери, мне оставалось делать? Игнорировать все? Надеяться, что все рассосется само собой? Если Доминик действительно так поступил, значит, он заслуживает наказания, но страдать от ужасных последствий будем мы с Дейзи. Я опять стою в кухне, возле мойки, и в окно смотрю на сад. Все выглядит таким мирным и идиллическим. Таким спокойным. Совершенно противоположным тому, что творится у меня в душе.

Хотя Паркфилд, если я его хоть немного знаю, любит свою драгоценную карьеру гораздо больше всего остального. Он не заявит на Доминика в полицию, так как постарается избежать скандала. Нет, ему удобнее придерживаться мысли, что отец – Каллум.

Я не знаю, почему я стою на кухне. Зато я знаю, что нужно делать. Нужно встретиться лицом к лицу с мужем. Но я оттягиваю этот момент. Если Доминик во всем признается, мне придется смириться с тем, что моему браку конец. И у меня не будет иного выбора, кроме как уйти от него и воспитывать Дейзи одной. Я не хочу такого поворота.