Соседи - [33]
А Никита, небрежно трогая дужку очков, продолжал:
— На что я сейчас могу рассчитывать как шахматист? Ну, кандидат в мастера. Ну, мастер! А выше — фиг! А ведь еще надо заняться языками. Серьезные шахматы связаны с постоянными разъездами, это автоматически требует знания языков. И не одного!
— Что, неужели и для языков уже поздно?
— А вы думали! Языки лучше всего усваиваются в раннем детстве. Это доказано.
Разговор с двадцатилетним парнем и забавлял Степана Ильича, и заставлял задумываться. «Какие они… рациональные! Все же в чем-то они как будто опытнее нас. Ну что вот я? Забота была одна — работать. На море впервые попал уже после войны. Там же в шахматы научился… Даже и не вспомнить, что за интересы были. Все как-то так… Но зато у этих! Что, вот это и есть акселерация?» Вслух он сказал, что не обязательно быть гроссмейстером. В шахматы можно играть и для себя, для удовольствия.
— Ти-ипичный онанизм для мозгов! — категорически отверг Никита.
Сконфузившись, Степан Ильич оглянулся на Машеньку, но она будто не слышала. «Гм… ну, ну!»
— Но пусть хоть языки! — сказал он. — Мы вот в Германии стояли. У нас многие за месяц, за полтора… вполне прилично…
— Да, в общем-то можно, — согласился Никита, — Только зачем? Я, например, уверен, что русский язык скоро станет мировым языком. Да, да, не улыбайтесь. Дело в том, что мы, русские, ленивы. А между тем интерес всего мира к нам растет. Колоссально растет! Разве вы не замечаете? Так как же бедным иностранцам общаться с нами? Учить нас языкам? Безнадега! Гораздо проще им самим выучить русский. И они выучат. Выучат, будьте спокойны!
Последние слова он проговорил, когда в дверях появилась Клавдия Михайловна. Она вошла мрачнее тучи, глаза нелюдимо смотрели в пол.
— Вы что, чаю хотите? А давеча я предлагала — отказались.
«Ну, начинается!»
— Клавдия Михайловна, — как можно сердечнее воскликнул он и даже приобнял ее, — ну, а сейчас мне захотелось! Да вы не беспокойтесь, полежите. Мы тут сами.
Вприскочку влетел Алешка. Мордашка его разрумянилась, глаза блестели. Клавдия Михайловна обошла его и удалилась. Ребенок, сразу притихнув, долго смотрел ей вслед.
— Что, расшумелся наш мужчина? — спросила Наталья Сергеевна, появляясь с чашками в руках. — У нас ему тесно, повернуться негде. А здесь он обрадовался.
— Да пусть бегает на здоровье! — поспешил успокоить ее Степан Ильич. — Кому он мешает?
— Хватит бегать, — сказала Наталья Сергеевна. — Сейчас будем чай пить. Машенька, пойди помой Алеше руки. Никита, помоги мне, убери газеты… А вы сидите, сидите! — напустилась она на Степана Ильича. — Раз умудрились заболеть, так уж теперь сидите.
В разгар чаепития Клавдия Михайловна снова появилась на пороге комнаты и, все так же глядя в пол, объявила:
— Он там ваш кефир разбил.
— Ну-ну-ну! — вскричал Степан Ильич и стал ее выпроваживать. — Подумаешь, разбил. Делов-то!
Свесив ножки, Алеша сидел в кресле Степана Ильича. Едва вошла Клавдия Михайловна, он спрятал лицо за кружку с чаем.
— Как же вы без кефира? — спросила Наталья Сергеевна. — Вот гости, а? Заявились, нашумели, да еще и…
— Перестаньте! — потребовал Степан Ильич. — Что за глупости! Я очень рад. Очень! И Клавдия Михайловна… — он запнулся, но тут же уверенно продолжил: — Да, и она тоже рада. Тоже! Просто у нее… ну, такой характер.
Но если Никита с Машенькой могли вообще не обратить внимания на какую-то старуху, открывшую им дверь, то от Натальи Сергеевны скрыть настроение свояченицы не удалось.
— Вы извинитесь перед Клавдией Михайловной, хорошо? — тихонько попросила она Степана Ильича, когда пришло время прощаться. — О, я знаю, женщины не любят чужих на кухне! А она у вас больной человек, ее надо пожалеть. Бедная: столько вынести! Ну, поправляйтесь, всего вам хорошего. Право, нам неловко: ворвались, все перевернули, перебили…
Заперев за ними дверь, Степан Ильич постоял, послушал, как они шумят, спускаясь по лестнице. Отчетливо доносился топот Алешки. Потом все стихло. Стало жаль, что они побыли и ушли. День снова показался пустым, нудным. Отправляясь к себе, Степан Ильич покосился на запертую дверь в комнату свояченицы и озабоченно потер лоб. Кажется, Клавдия Михайловна собиралась сегодня соорудить небывалый обед. Все кувырком!
Назавтра он решил, что не стоит заставлять Наталью Сергеевну беспокоиться о нем, лучше всего поехать самому. А что? Молодые пусть собираются, они же возьмут Алешку и отправятся в рощу. День, кстати, весьма хорош.
Все утро он был предупредителен с Клавдией Михайловной, сам вызвался сходить в булочную, обедать сели вместе. Обед, задуманный еще вчера, удался как нельзя лучше, он с аппетитом ел, нахваливал и добился своего: Клавдия Михайловна постепенно оттаяла после вчерашнего.
— Компоту много, — сообщила она. — Дать вам еще?
— О, разумеется! Отличнейший компот!
На самом же деле компот оказался соленым: Клавдия Михайловна перепутала соль с сахаром. Степан Ильич незаметно отставил недопитый стакан в сторону, а чтобы свояченица ничего не заподозрила, стал рассказывать, как года три назад Василий Павлович Барашков, которого Клавдия Михайловна отчего-то недолюбливала, выступал перед курсантами здешнего танкового училища. «Строй раньше, товарищи курсанты, — начал свою речь Барашков, — был шибко угнетенный…»
Книга посвящена увлекательному миру спорта. В центре повествования – футболисты команды мастеров, их спортивные и личные судьбы, часто скрытые за глянцевым фасадом побед. Автор ярко и увлекательно показывает процесс становления личности спортсмена, его бойцовских качеств, помогающих высоко нести знамя отечественного спорта.Для спортсменов, тренеров, широкого круга читателей.
Николай Кузьмин известен читателю по романам «Первый горизонт», «Победитель получает все», «Приговор». В серии «Пламенные революционеры» вышли ого повести «Меч и плуг» — о Г. Котовском и «Рассвет» — о Ф. Сергееве (Артеме).Повесть «Огненная судьба» посвящена Сергею Лазо, одному из организаторов борьбы за Советскую власть в Сибири и на Дальнем Востоке, герою гражданской войны, трагически погибшему от рук врагов революции.
XX век по праву войдёт в Историю под названием «русского». Никогда государство древних русов не достигало такого величия, как в закатившемся веке, последнем во втором тысячелетии. Эти потрясающие успехи всецело связаны с исполинской личностью И. В. Сталина, чей исторический масштаб только начинает осмысливаться всерьёз.Начало XX века ознаменовалось для России двумя мощными антирусскими восстаниями. Чрезмерное участие в обоих приняли лица «некоренной национальности». Они, «пламенные революционеры», называли Россию «этой страной», а русских — «этим народом».
Писатель Николай Кузьмин живет и работает в Алма-Ате. Имя его известно читателю по романам «Первый горизонт», «Победитель получает все», по повестям «Трудное лето», «Авария», «Два очка победы». Н. Кузьмин в своем творчестве не раз обращался к художественно-документальному жанру, однако историко-революционная тематика впервые нашла свое отражение в его новой повести «Меч и плуг». Герой ее — легендарный комбриг, замечательный военачальник гражданской войны Григорий Иванович Котовский.
На имени генерала Лавра Георгиевича Корнилова, возглавившего так называемый корниловский мятеж осенью 1917 года, десятилетиями лежала печать реакционера и мракобеса. В предлагаемой книге автор анализирует происшедшее и убедительно показывает, что затея с мятежом явилась чудовищной провокацией международных сил, ненавидевших Россию, ее мощь и православное вероисповедание.Царский генерал Корнилов, истинный сын своей Родины, скорее фигура трагическая, ибо вовремя не сумел распознать скрытую подоплеку намерений мировой закулисы.
В сборник «Короткий миг удачи» вошли лучшие произведения Н. Кузьмина, созданные им в разные годы. И хотя все эти произведения повествуют об очень разных человеческих судьбах и характерах, их объединяет не только авторский интерес к героям, но и присущая большинству из них любовь к своей профессии, доброта к окружающим их людям.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.