Сорока - [13]

Через два часа в дверь позвонили, и на пороге возникла улыбающаяся Майка с пакетом ароматных апельсинов в руках. Она как ветерок проскользнула мимо мамы Олега в комнату ребят, бросив ей на ходу: «Великолепно выглядите, всегда мечтала о таких волосах», окинула заинтересованным взглядом плакаты на стене, мимоходом провела рукой по струнам Ксюшиной гитары и громко полюбопытствовала:

— Ну, и что у тебя стряслось, подруга? Выглядишь ты правда совершенно импозантно! Особенно не могу не отметить эти блестящие глазки, а воронье гнездо на голове — это же просто последний писк моды!

— Ага, кабы не сопли, красота бы замучила!

— Опять в какую-нибудь лесную дыру залезла, не иначе. Сколько тебя, неразумную, учить надо: не дамское это дело по походам шляться, рюкзаки вонючие на себе таскать.

— Майка, кончай на меня наезжать и ворчать, лучше помоги страдалице.

— Ладно, ладно, страдалица, кончай ныть. Как черт знает куда по земному шарику мотаться — она в первых рядах, а как за свои грехи расплачиваться, так сразу: «Майка, помоги, Майка, спаси!» Давай лучше показывай, где лекарства.

— Лекарства на столе, около компьютера. А простыла я не в походе, а в твоей горячо любимой Москве, между прочим.

— И как это ты умудрилась? Долго тренировалась, не иначе. А у нас, между прочим, Кейт намылился обратно в Штаты мотать, достал его наш беспредел. По-русски он говорить так и не научился, но определять, когда его посылают далеко и надолго, уже способен. Ох он нам вчера и плакался по поводу нашего менталитета, диких нравов, а особенно патологической приверженности россиян к фразе «иди на х…». Тоже мне, обидчивый нашелся! Мне интересно, в какие московские помойки он умудрялся залезать между занятиями, чтобы его русский мат так достал! Согласись, наши преподы ненормативной лексикой все-таки не грешат. Не иначе с каким-нибудь швейцаром или официантом полаялся.

Так, беспрерывно болтая, Майка сверилась с рецептом, наполнила шприц и быстро сделала Ксении укол. Потом отослала опешившего от ее активности Олега на кухню за чаем и вареньем, а сама принялась очищать апельсины.

— А кстати, подруга, он у тебя ничего себе экземпляр, из симпатичных. Здесь я тебя, конечно, понимаю. Но все равно это не повод стелиться перед ним пушистым ковриком, таких, как он, строить надо на подоконнике в колонну по четыре. Слушай, а может, ты его просто боишься? Ладно, не хочешь — не отвечай. Кстати, краснеть передо мной совершенно не обязательно. Мне-то можешь рассказывать все, что угодно. Да, возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что вы не так давно снова поругались, иначе с чего бы это твой Барс, или как там его, погоняло, бегает около тебя, словно побитая собачка?

В этот момент в комнату вошел Олег с подносом и избавил Сороку от необходимости отвечать на этот малоприятный вопрос. Потом они сидели втроем, пили душистый чай с мелиссой и стрелялись друг в друга косточками от апельсинов. Ксении давно уже не было так спокойно и приятно, и хотя противная слабость мешала ей поддерживать разговор, она, откинувшись на подушки, с удовольствием слушала перепалку между Майкой и Барсом. К ее удивлению, подруга сумела разговорить ее немногословного мужа и даже, умело вставляя едкие замечания, раззадорила до того, что он всерьез включился в спор на тему «Что делать приличной женщине в лесу?». «Бедолага, — вдруг подумала про себя Ксения, — обвели, как ребенка, вокруг пальца, а он и не заметил. Майке только повод дай позубоскалить, а у него скоро пена изо рта пойдет, так он старается ей что-то доказать». Неожиданно она поняла, что ей нравится наблюдать то, как Олега при ней, говоря словами подруги, «строят». Сама она так никогда не могла с ним говорить, Олег всегда был для нее авторитетом, которому даже в голову не приходило перечить. Правда, после того как он наговорил ей кучу обидных глупостей, в глазах Сороки нимб над головой ее любимого несколько померк. Она впервые задумалась, а так ли он умен и непогрешим, как она считала.

Майка бросила быстрый взгляд на задремавшую Сороку.

— О, твоя жена, кажется, от нас устала. А кстати, сколько уже?

— Десять вечера.

— Как же я у вас засиделась! Bay, какая темень за окном, пора делать ноги. Кстати, где у вас метро? Сюда меня довезли на машине, а вот обратно без путеводителя я вряд ли выберусь.

— На самом деле все не так сложно. Пойдем, я тебя провожу.

— А Ксюшка как, не проснется? Укрой ее потеплее, и свет, наверное, надо выключить.

— Да, ты права.

На улице Майка решительно взяла Олега под руку. На его немой вопрос она пояснила:

— Такая великолепная возможность пройтись по улице в компании весьма симпатичного молодого человека, как я могу ее упустить? Пускай окружающие смотрят на меня и завидуют, что я урвала такого красавца. Никто ж не в курсе, что это всего на вечер.

— Машка, тебе никто еще не говорил, что ты потрясающе наглая и бесцеремонная особа?

— Ну, во-первых, я не Машка, а Майя, народность такая индейская, а во-вторых, если наглость — второе счастье, то, следуя твоей логике, я потрясающе счастливый человек!

— Слушай, у тебя хотя бы теоретически бывают ситуации, когда ты не можешь ответить на поставленный вопрос?