Сопровождающие лица - [14]

Не, ну надо же – ты им про то, что новую работу нашел, а они каждый про свое, и чем слушают, не понятно.

Отец Валентин покосил налитым кровью глазом и подключился к дискуссии.

– Слышал я… – сказал он и завис на мысли. Глотнул из чашки и продолжил: – Слышал я, корень есть у них специальный… – опять замялся, – для функции… корня человеческого.

– Женьшень, что ли? Так то, кажись, у китайцев.

– А один хрен.

Мнения родителей разошлись: мама вставила свои пять копеек про то, что читала, мол, про иглоукалывание, но батя не дал ей договорить и поинтересовался, из какой именно Кореи эти целители – из Северной или Южной?

– Та хер их знает, по всему, они вообще из Таганрога.

Батя как будто и не слышал: «Это все заговор, чтобы нас на корню перевести!» – и осмотрел присутствующих, разделяют ли они его опасения и понимают ли, что миром правят зловредные масоны. Священник тем временем тоже не унимался:

– Хорошо, а как с десятиной у них?

– Так это ж не церковь, а медицинский центр. – Цыпа подхватил у матушки тарелки и попытался разместить их на маленьком столе.

– Все – церковь, – важно подытожил отец Валентин, размашисто перекрестился, ткнув локтями обоих соседей, схватил вилку и демонстративно уставился на вражеский баптистский календарь над холодильником.

Цыпа быстро впихнул в себя резиновую сою и откланялся. На прощанье ловко подцепил заготовку под гренку со шпротиной и сразу же отскочил, пока не получил по рукам за кражу полуфабриката.

3.1

Все равно оставался час, и Цыпа решил по дороге в управу зайти в редакцию, отчитаться в посещении корейцев и подтвердить, что в работе сразу две статьи. На ходу попытался снова настроить себя на рабочую волну, но вместо этого замурлыкал под нос: «Но если есть в кармане пачка сигарет» – и задумался о том, где бы подлохматить денег.

Родители пока кормят, сигареты можно на работе подмучивать, но деньги все равно нужны: телефон включить, одеться не мешало бы и так далее. В идеале бы получить нормально денег и вложить их, а самому получать доляшку и жить припеваючи. Самое обидное, что такой вариант был: когда батя продал то, что осталось от машины, можно было вложиться на базаре в свой товар и попробовать самому бултыхаться, а не киснуть на реализации.

Тогда на семейном совете рассматривались следующие идеи: купить доллары (хватало на сотку с гаком); вложиться в золото (скупить у соседей сережек с зубами); взять сигарет на продажу; запастись продуктами на черный день. Цыпа царапался, как мог, но по старым и вполне понятным причинам ему не доверили – родители остановились на самом простом, наименее рисковом варианте – последнем.

Матушка закупилась консервой, соей, крупами, батя – забористым винишком, чтоб оно и дешево, и вставляло стабильно. По дурости сложили все в подвал, где у каждой квартиры была своя ячейка. Недели не прошло, как добрые люди вскрыли дверь и все вынесли. В результате осталось только немного сои да шпроты, а пшенку, которую для сухости сохранения засунули на антресоли, пожрала не то моль, не то жужелица[22]. Короче, попандос.

Надо будет дождаться выхода первой статьи и поднять вопрос про лавешку. С тем и зашел. Алеши на месте не было, зато Кристина с Любовью Йосифовной начали говорить одновременно, так что пришлось их тормозить и давать высказаться по отдельности. Выяснилось, что обе жаждали услышать, как все прошло в «Линии жизни» и ждать ли материал, потому что завтра к ночи нужно сдавать первый номер и хотелось бы понимать.

Цыпа успокоил редколлегию, пообещав завтра к обеду сдать первую статью, про медицину, а к вечеру написать и о милицейской операции, если, конечно, все пойдет по плану. Рассказал им о докторе Цое, Виен и Бэле, не забыв присовокупить мысли профессора про то, что в сложное время люди доверчивы и надо быть осторожным, и, пока они не забыли, кто главный молодец, поставил вопрос о ксиве.

– Документы мне надо справить, – с ударением на второй слог, как у почтальона Печкина, гордо заявил Цыпа, поглядывая в обе стороны. – А то на спецоперацию не возьмут, порядок там такой, сами понимаете.

Йосифовна попробовала отпетлять под тем предлогом, что вот Алеша вернется и все решит, но Кристина не послушала ее и тут же напечатала справку о том, что Дмитрий Цыпердюк под псевдонимом Аристарх Катафотов является сотрудником газеты «Житие мое» и, согласно закона о печати (номер закона поставила, правда, от фонаря), просьба оказывать ему всяческое содействие.

– То есть не пиздить не при каких обстоятельствах, – подвел черту Цыпа и настоял, чтобы на ксиву тиснули какую-нибудь печать. А еще лучше – две.

3.2

На задней проходной горотдела маячил тот же старый перец, что и в прошлый раз. Цыпа прошел «на верочку», тихонько кивнув дедугану. Тот никак не среагировал, но и путь не преградил: запомнил – старая школа, выслуга лет. Орлов сидел во дворе за столиком под навесом, играл в компании толстых ментов в домино.

– А вот мы и отдуплились[23]! – заорал один из них, и все заржали.

Цыпа вежливо поздравкался и пристроился было сзади, но капитан цыкнул цитатой из Высоцкого: «Я не люблю, когда чужой читает мои письма». Пришлось отойти – менты сидели кругом, и пришлось бы стоять за спиной у кого-нибудь из игроков.