"Сольются в русском море?" - [7]

Русской историографии не хочется признавать, что в течение ста лет Москва училась по грамматике белорусского лингвиста. Этот факт упоминается редко. Например, в «Советском Энциклопедическом Словаре» о Смотрицком сказано лишь следующее: «МЕЛЕТИЙ СМОТРИЦКИЙ /ок. 1578-1633/, ученый-филолог, церковный и общественный деятель Юго-Западной Руси. Грамматика церковно-славянского языка /1619/. Полемические церковные труды». Что это за «Юго-Западная Русь» в применении к ХVІІ веку - попробуй догадайся, ведь к тому времени Русь /Киевское государство/ уже четыреста лет как не существовало. Зато уже было название Россия, вторым вариантам которого было «Русь». Выходит, Мелетий Смотрицкий был деятелем юго-западной России, района Курска? Но он там и не был никогда. Родился в городе Смотрич в Украине /сейчас Хмельницкая область/, а деятельность его протекала в Белоруссии, здесь и грамматика его была издана.

Российский исследователь Н. Н. Дурново пишет: «Во второй половине ХVІІ в. церковно-славянский язык Московской Руси подвергся сильному влиянию церковно-славянского языка Западной Руси /это значит, Белоруссии. - И. Л./. Исправление богослужебных книг, проведенное патриархом Никоном в 50-ых и 60-ых годах ХVІІ в., касалось в значительной степени их языка, внося в него изменения согласно нормам церковно-славянского языка Западной Руси». Вот так-то Александр Исаевич.

В 1664 г. в возрасте 35 лет, т. е. достаточно зрелом, в Москву приезжает белорусский поэт Симеон Полоцкий. Здесь он стал видным общественным и церковным деятелям, воспитателем царских детей. Продолжал и занятия литературой - писал стихи, пьесы. Для российских литературоведов нет сомнений в том, что Симеон - поэт русский и что писал он на русском языке. Однако если сравнить стихи, написанные Симеоном еще в годы жизни в Белоруссии, с произведениями московского периода, то убеждаемся, что написаны они на одном языке. Симеон считается «одним из зачинателей русской силлабической поэзии и драматургии». /«Советский Энциклопедический словарь»/. Таким образом, белорусскоязычное творчество Симеона Полоцкого было воспринято российской литературой как свое; далее русская литература развивалась, по сути, на белорусском церковнославянском языке, который в результате трансформации и обогащения в новых условиях и приобрел форму современного литературного русского языка. Отсюда и близость последнего к старобелорусскому литературному, которую русские лингвисты, ничтоже сумняшеся, объясняют магистральным развитием некоего единого российского языка, от которой уже очень поздно «отпочковался» белорусский. На самом деле, современный белорусский язык - не «отпочковавшийся», а вновь созданный из народных говоров, существовавших всегда параллельно с литературным старобелорусским, представлявшим собой церковнославянский, сильно адаптированный книжниками к белоруской почве.

Выравнивание в ХVІI в. официального языка Московского государства со старобелорусским привело к тому, что государственные языки России и Великого княжество Литовское во многом совпали. Получилось, что Великое княжество Литовской в своем законодательстве пользуется тем же языком, что и его лютый враг - Московия. Запретить Москве пользоваться государственным языком Литвы было невозможно. И принимается трагическое решение - запрещение собственного языка, замена его польским. /В Польше же в это время - 1696 год - государственным языком был латинский/.

В Москву из Белоруссии пришло и книгопечатанье. Лишь в малотиражных научных трудах можно встретить скупое упоминание о том, что Иван Федоров был родом из Белоруссии, что его друкарский знак всходить к друкарскому знаку Ф. Скорины. Известно, что и помощником Ивана Федорова был белорус Петр Мстиславец. О том, что Иван Федоров был чужаком в Москве, явно не подготовленной к столь революционному перевороту в культуре, как книгопечатанье, свидетельствует тот факт, что по появлении «Апостола», первой московской книги, напечатанной двумя белорусами, друкари были изгнаны из Москвы, а пристанище нашли опять же в Белоруссии.

Белорусским печатником и просветителем Капиевичем в конце ХVІІ века был усовершенствован кириллический алфавит, которому были приданы практически современные очертания. Эта работа русской историографией приписывается Петру I, который лишь воспользовался разработками Капиевича.

Русская историография не признает, что наука, просвещение, идеи гуманизма шли в Московское государство в ХVІ-ХVII веках из Белоруссии. На Польшу она еще кое-как согласна, Белоруссия же для нее - отсталая русская окраина. Но такой Белоруссию сделало русское владычество, наступившее после раздела Речи Посполитой.

В ХVІII в. белорусский язык, как уже была сказано, было запрещено употреблять при составлении документов. Но культура края, развивавшаяся на польском языке, была достаточно высокой. Существовала сеть типографий, учебных заведений во главе с Виленским университетом. Развивались музыка, театр, медицина. Существовала и белорусскоязычная литература. Она была неполноценной, но все же существовала, готовя почву для национального возрождения XIX веке. Нет сомнения, что это возрождение при сохранении государственности Великого княжества Литовского обязательно бы произошло, ведь подавляющая масса населения говорило по-белорусски. Появление суворовских «чудо-богатырей» перечеркнуло эту перспективу. В борьбе с «польским влиянием» царизм не брезговал никакими. средствами. Был закрыт Виленский университет. Школьное образование развивалось черепашьими темпами. К середине 1890-х гг. в Белоруссии существовало лишь 7 мужских гимназий. Как не вспомнить тут, что первая гимназия в Белоруссии - Слуцкая - была открыта еще в 1617 году, в то время как первая в России - в 1725-м, что в 1773-1794 годах в Речи Посполитой действовала первая в Европе Образовательная комиссия, которая в дополнение к уже имевшимся учебным заведениям открыла в те годы на территории Белоруссии /без учета Виленского края/ 20 школ.