Соломенный кордон - [11]

— Да нет, — ответил Потап, — засыпан я, авария.

— Эт ты, грешная душа, чего ж галок ловишь? — забойщики попытались освободить насыпщика. Узкий штрек, крепежный лес, который был сложен сбоку пути, создавали такие неудобства, что к Потапу трудно было подступиться.

— Если бы не эти ботинки, давно бы сам вылез...

— Это моя личная собственность и распоряжаюсь я ею, как хочу! — заявил Ломтев.

— Молчал бы ты, собственник! А то сейчас добавим уголька, и могилку копать будет незачем. — Коноплев засмеялся.

— Ладно тебе зубы скалить, — недовольно заметил один из забойщиков, — время идет, выручать чудака надо... — А что, если лопатой выкидать из вагона уголь?

— И будешь кидаться до конца смены, пересыпешь путь, тогда что?..

— Ребята, давай как-нибудь перекинем вагон.

— Куда ты его перекинешь? Мы насыпщика задавим. Вот что, Коноплев, продолжай насыпать партию. Приедет машинист электровоза — предупреди его, чтобы он твоего земляка в бункер с углем не вытряхнул. Пусть везет его на ствол, там просторнее, вытащат.

Забойщики ушли, Коноплев насыпал партию.

«Нехорошо как-то получилось, вот теперь мне наверняка придется уезжать в деревню», — Потап потушил лампу и устало закрыл глаза.

Петька Коноплев посветил прожектором:

— Что, земляк, ночуешь?

— Петька, я не вижу твоего чумазого рыла, но я уверен, что ты улыбаешься. Хоть ты мне и земляк, но ты дрянной человек, Коноплев, зря я с тобой дружил в детстве... никогда ничего для тебя, не жалел, птиц самых лучших отдавал, а ты не помог мне в устройстве на работу...

— Молчи, не до тебя сейчас. И так смену угробили, мастер с ума сойдет! Придется тебе везти мой тулуп домой.

— Коноплев, я не прощу тебе этого, гнуснейший ты тип, а спиногрыза твоего я не боюсь! — «Спиногрызом» Потап называл горного мастера, хоть и не приходилось ему сталкиваться с мастером на работе, но по тому, как тот разговаривал с другими, Потап отметил, что он строгий человек.

— Вот сейчас стукну доской по твоему пустому чердаку, — и ставни захлопнутся! — вышел из себя Коноплев. — Ну и зануда ты!..

— Рыжий, я не могу сейчас наказать тебя за эти слова! Я здорово себя чувствую, и ты поплатишься! — не унималоя Потап.

Петька спешил насыпать вагоны, чтобы скорее отделаться от назойливого земляка и как-то поправить дело — с кем не случалось всяких приключений в первые дни работы в шахте.

В нарядной густо накурено, шахтеры с топорами и ножовками ждут, когда придет начальник участка, - вполголоса разговаривая друг с другом.

— Черт бы побрал этого Ломтева! — злился горный мастер. — Он мне сорвал всю смену... теперь отдувайся за него!

— Первый блин комом, — заступился за Потапа Петька Коноплев.

— Комом, говоришь? Не допущу второго блина! Придет начальник, переведем этого комсомольца доставщиком крепежных материалов.

Угрозу свою горный мастер выполнил.

Приказ был подписан, и Потапа перевели доставщиком.

— Справишься ты с этой работой? — спросил его начальник участка. Больше всего Потап боялся, что ему придется ехать домой, поэтому поспешил согласиться:

— О да, конечно, я не боюсь трудностей!.. Пожалуйста, доставщиком...

— Но смотри, парень, будешь чудить — распрощаемся с тобой, и секретарь не поможет. В шахте надо быть серьезнее, собраннее...

«Хороший человек этот начальник», — удовлетворенный решением начальника, подумал Потап.

Нагрузившись болтами и гайками, Потап Ломтев бодро чапал на участок. Он переждал, пока все рабочие разошлись, и пошел один. «Ну их, зубоскалов! — решил он. — Непременно будут подковыривать за то, что я так опростоволосился на насыпке. Лучше лишний раз с ними не встречаться. Вот освою новую специальность, тогда посмотрим, как они будут со мной разговаривать. Старание и старание. Домой напишу, что я занимаю должность почетнее, чем Петька». — Ломтев перебросил тяжелую сумку с плеча на плечо, потоптался на месте, чтобы сбалансировать и не упасть от тяжести, потом поправил просторную каску, все время съезжающую на глаза, и, прибавив шагу, пошел, пе подымая головы, на участок.

Шел он долго. Приблизившись к узкому повороту, остановился: «Что это я так долго иду? Вчера, кажется, участок был ближе... конечно, вчера я шел не один, и они спешили, как самолеты. Надо отдохнуть и осмотреться. — Потап опустил сумку на воздухосборник. — Откуда взялась здесь эта шипящая бочка? Уж не заблудился ли я? — Приподняв повыше лампу, он с беспокойством стал осматривать покрытое ржей и соленым слоем металлическое крепление, заплесневелые затяжки... А в этой шахте все похоже... пора идти дальше. — Подымаясь, Потап сильно стукнул лампу о воздухосборник. Свет сразу потускнел и, краснея, угас. Потап попробовал повернуть головку, на секунду лампа ослепительно вспыхнула, головка щелкнула и намертво приросла к стакану аккумулятора. — О, дьявольщина! Что же теперь делать? Идти назад?! На этот раз меня точно рассчитают, а этот рыжий, презренный Петька Коноплев будет ржать до упаду... Без света, но я пойду вперед! — Потап решительно двинулся дальше и тут же врезался в трубу, в глазах метнулся огонь. Потап ступил шаг назад и стал ощупывать голову. — Цела! — обрадовался он. — Каска спасла. Хорошо, что шахтерам каски дают, а то бы моя голова треснула, как глиняная махотка. Надо передвигаться впотьмах осторожнее... Ну и шахта. Вот когда поеду домой в отпуск, будет чего рассказать».