Соло на троих - [29]

– Что еще? Просроченный, что ли?

– Написано: употребить до октября 97-го года.

– Ну, не доглядел, каюсь.

Он что-то еще похимичил над сковородкой, прикрыл крышкой. Подошел, сел со мной рядышком.

– Сейчас, еще минут десять – и будем завтракать.

– Угу, – рассеянно отозвалась я (к этому времени я уже с интересом пролистывала обнаруженную здесь же неподалеку книжицу). – Это что такое, а?

– Это? – Сева немного подумал. – Небольшие рассказы или, вернее, притчи о самых разных человеческих чувствах, о человеческих поступках. Я бы назвал это книгой мудрости.

– Е-мое, Лихоборский! Это же сборник крутых юморесок! Честное слово! Давай в «Камеди-клаб» отошлем, а? Здесь ребятам на десяток передач хватит!

Сева скосил на меня глаза. Затем глубоко выдохнул, досадливо потирая шею. Казалось, в эту минуту он испытал глубокое разочарование во мне.

– Послушай, Оксана, если ты не догоняешь, лучше не комментируй, ладно? Это же тебе не пустышка вроде любовных романов. Это рассуждения философа, которые, чтобы понять, нужно пропустить через себя, хорошенько осмыслить. И хотя Ноа бенШиа не самый популярный в России автор, во всем цивилизованном мире он давным-давно востребован. Так что не делай поспешных выводов. Лучше возьми эту книгу домой и почитай, когда будет паршиво. Я тебе гарантирую, ты почувствуешь, будто заново родилась.

Возражать я не стала. Зачем обижать человека? И Сева, приняв мое чувство такта за раскаяние, обнял меня. Некоторое время мы просто молча пили свой кофе.

Потом я вспомнила про тухлые йогурты и спросила:

– Слушай, Лихоборский, а почему ты не наймешь домработницу?

– А на что она мне?

– Для удобства. Если бы я могла себе позволить, у меня обязательно были бы люди, которые вели бы за меня быт.

– Я пользуюсь услугами горничной два раза в неделю. Или, если справляю какие-то праздники дома, приглашаю официантов из ближайшего ресторана. Но держать постоянный штат не вижу смысла.

– Экономишь?

– Почему? Мне просто это не нужно. Я вообще никогда не экономлю в ущерб себе. Если бы меня что-то не устраивало, я бы изменил ситуацию. А вот почему ты не можешь позволить себе тот образ жизни, который хочешь, мне странно. Мне кажется, рекламный бизнес достаточно хлебный. Тем более сейчас и тем более в Москве. Ты же – креативный директор. Не последнее лицо в фирме, как я понимаю.

Я закусила губу. Знал бы он, глупенький, что быть последним лицом в нашей фирме просто физически невозможно! Авось не стал бы задавать таких дурацких вопросов.

Но он не знал. Поэтому источник дурацких вопросов оказался неисчерпаем. Он спрашивал, какие проценты мне принесет наша сделка. Сколько я получаю от средних заказов. Не хочу ли вложить деньги в собственное дело. И так далее, и так далее.

В конце концов, я не выдержала и сказала:

– Ты задаешь мне нескромные вопросы! Какая тебе разница, сколько я зарабатываю и куда трачу? Может, на мои средства кино в Голливуде снимают!

Сева присвистнул:

– Ого! Представляю, как ты поиздержалась на «Властелине колец». Ладно, солнце, не сердись. Давай завтракать.

За болтовней о хороших и плохих фильмах мы наконец-то поели. Потом Всеволод сам убрал со стола. Сам вымыл посуду. Я, конечно, предлагала ему свою помощь, но он от нее категорически отказался.

После мы пошли в сауну. Сева раскочегарил тамошнюю «буржуйку» до предельной температуры. Мы валялись на верхних полках, истекая потом. Лениво переговаривались, лениво целовались время от времени. Я подолгу не выдерживала, выбегала из парной и плюхалась с разбегу в холодный бассейн.

Там – за полупрозрачной стеной – наблюдался бассейн побольше. И наверное, потеплей. Я все норовила туда удрать, чтобы наплаваться вволю, но Всеволод удерживал. Обещал, что поплаваем вместе, как только хорошенько пропаримся. И действительно, мы плавали и даже бросали друг другу белый легонький мячик. Потом пили джин-тоник, сидя в шезлонгах в одинаковых махровых халатах. Я ощущала себя практически на курорте. Бассейн с лазурной водой и озелененными берегами казался мне чуть ли не высокогорным оазисом. Особенно когда я смотрела, как за огромными окнами падают рыхлые снежные хлопья.

– Сева, можно я буду проводить здесь свой отпуск?

– Без проблем. Могу даже организовывать тебе курортные романы.

– Да? С кем?

– С одним очень приятным молодым человеком по фамилии Лихоборский.

– Фи, тоже мне молодой!

– А что? Вряд ли я намного старше тебя. От силы года на три, на четыре.

– И сколько же тебе?

– Двадцать семь.

– Ну ты лицеме-е-ер…

– Ты старше? – брови Севы удивленно приподнялись.

– Ну лицеме-ер…

– Ладно, колись, сколько тебе?

– Не буду колоться. Сколько б ни дал, все мое.

– Ну хорошо, – легко сдался Всеволод, – выясню через свои каналы.

– Ты лучше выясни, когда я жить буду, как человек?

– Когда ты сама этого захочешь, – он уложил голову на спинку шезлонга и прикрыл глаза. – Ты сама еще до конца не определилась, что тебе нужно от этой жизни. Так, плывешь по течению. Не знаешь, к какому бы берегу прибиться. Прикидываешься пай-девочкой зачем-то. В тебе есть внутренняя сила. Внутренняя энергия, которую ты никак не расходуешь. Я же неспроста изучал ваши почерки. Если бы я в тебе этого не разглядел, я, может, вообще бы с вами работать не стал. Не надейся ни на кого! Лепи сама свою жизнь, как тебе нравится!