Солнценосец - [24]

Тяжелые каменные плиты устилали землю вокруг него, колонны, чудом сохранившиеся с древних времен, были подарены лорду Стэшу кланом Заячьих Лап и он украсил ими то, ради чего впал в немилость Церкви Крови.

Лотт и раньше видел Святое Место, но все-таки тайна, окутывавшая недоступное для простых людей колдовство, манила его.

Воздух вокруг точеных колонн, был более плотным, создавая марево, почти такое же, какое витает над костром в ясный день. Вычурные желобки, выполненные в виде лоз винограда, отсвечивали серебром, каменный пол там казался зеркальным отражением неба - непроницаемую гладь гранита иногда нарушали набегающие неведомо откуда пятна, то сливающиеся в странные символы или изображения, то образующие небывалые орнаменты по кайме.

Когда все более или менее успокоилось и их посадили за праздничный стол, Лотт сумел подобраться к сиру Стэшу Кэнсли. Князь-Чародей любовался будущей женой и мало обращал внимания на присутствующих. Лотта он, конечно, признал, милостиво махнул ему рукой, позволяя остаться на пир, и пообещал поговорить с ним позже. После этого мужчина, перешептывающийся до этого с леди Годивой, отвел его от стола благородных господ.

Он где-то раздобыл еще один пирог и уплетал его с поразительной быстротой. Его губы и часть подбородка приобрели темно-синий окрас, но это дружинника отнюдь не смущало.

- Шел бы ты отсюда, холоп. Леди Годиве и лорду Стэшу о многом нужно поговорить. Им сейчас не до таких, как ты, пропитанных тухлой рыбой людишек. И тварь желтоглазую с собой прихвати, - хохотнув, он так сильно толкнул его в грудь, что Лотт только чудом удержал равновесие. - И чего тебе вообще дома не сидится, с детишками да женой? Думаешь, здесь поразвлечься от семейной скуки? Обещаю, к вечеру ты повеселишься всласть.

"Мой дом сгорел, когда я родился, а единственный родственник умер из-за меня. Я пришел сюда, чтобы попытаться все начать с начала", хотел было сказать ему вслед Лотт, но мужчина уже ушел.

Теперь, вместо того, чтобы сидеть во главе стола вместе с лордом Стэшем, он находился среди местных жителей, воняющих навозом и потом крестьянами, медленно спивавшимися еще до подачи первых блюд.

- Лорд Стэш слал письма в Коэншир, Беррислэнд, Таусшир, Фартэйнд и даже в далекий Морлэнд, - говорил между тем виночерпий. - И отовсюду получал хоть и вежливый, но отказ. Лорды Тринадцати Земель - очень щепетильны в вопросах брака. Кому захочется отдавать дочь за изгоя и отступника? Он почти отчаялся в этом мероприятии, когда лорд Беар Брэнвуд неожиданно дал согласие. Он, надо сказать, долгое время не отвечал на письма сиру Кэнсли и тот уже решил, что Брэнвуд проявил по отношению к нему неуважение и хотел поклясться отомстить за поруганную честь. И тут приезжает посланник и приносит ему портрет леди Годивы Брэнвуд. И заявляет, что она с дозволения отца согласна на брак. К тому же вы должны понимать, что ой как не просто отказаться от старых традиций - ведь лорд Стэш не мог приехать в родовой замок сира Беара Брэнвуда и забрать невесту, так как церковь тогда бы имела право его схватить и провести суд. И затем его вероятнее всего казнили бы.

Теперь понятно, почему леди Годива ехала в сопровождении людей своего отца, а не вместе с Князем-Чародеем, подумал Лотт.

Он мог бы и раньше об этом догадаться. Нерасторопные люди лорду Стэшу не нужны. Впрочем, как и его брату - сиру Томасу Кэнсли.

Между тем им подали еду. Жидкий луковый суп был проглочен почти сразу же. За ним Лотт отведал свиных ножек и пятачков. Кэт налегала на все. Запихнула в себя каравай еще горячего ржаного хлеба, съела полколяски перекопченных, отдающих смальцем сосисок и теперь обгладывала бараньи ребрышки, тщательно обсасывая каждое из них. Лотт сначала пытался идти с ней вровень, но очень скоро понял, что насытился и не затолкнет в себя даже крошку. Он с восхищением и немного с ужасом смотрел, как исчезает во рту Кэт коровье вымя, вымоченное в меду, а за ним приправленный специями зельц и панированная в сухарях куропатка.

Блюда все подавались и подавались, пустые миски наполнялись заново, вино и мед текли рекой. Под заздравные речи поднимались деревянные чаши и кубки, а музыканты без устали играли знакомые песни, аккомпанируя певцам. Прозвучали "Дама и Дракон", "Храбрый рыцарь Ланс из Лота" и "Песнь о павших".

- Вот такая жизнь по мне, - мечтательно протянула Кэт. Желтоглазая наконец-то наелась, чуть-чуть расслабила ремень, опоясывающий ее бриджи и стерла рукавом куртки жир с рук. - Давно так не ела. Возможно никогда.

Лотт сдвинул с ней кубки, и они выпили за здоровье господина этого замка. Несколько слуг поднялись на стену, неся стражам бутыли с вином. В этот день им было дозволено немного расслабиться.

Окончательно стемнело. Дом Силы осветила луна. Сегодня было полнолуние и Лотту казалось, что, протяни он руку, то сможет коснуться отливающего сталью шара.

Вернулся виночерпий, запыхавшийся от беспрестанного хождения между гостями, но довольный тем, что всем понравилось его вино.

- Скорее бы уже венчание, - пробормотал, зевая, Лотт. От выпитого клонило в сон. - Чего они ждут? Неужели думают, что сюда явится священник?