Солнце, вода, песок - [36]

— Как же я скучал, — выдохнул он. — Как же я скучал без тебя...  Он покачал головой, нахмурился. Потом встрепенулся, будто вспомнил что-то, посмотрел на нее с надеждой, — Ты будешь со мной до конца? Ты...  будешь там?

— Не хмурься, я не люблю, когда ты хмуришься, — сказала она, разглаживая морщинки у него на переносице. — Роберт, ты все понимаешь, я не могу быть там...

— Я знаю...  всегда знал...  — он вздохнул, опустил голову. — Но...  мне так хотелось надеяться...  Завтра?

— Погоди, — она сдвинула брови. — Это важно. Мне нужно очень многое сказать тебе...  Роберт, пойми. Это цикл...  Все идет по кругу...  Ты должен пройти это сам, понимаешь...  Только ты. Я не могу быть с тобой. И ничем не могу помочь. Твой путь. Твой выбор. Зенит — надир...  Сегодня ты здесь, завтра...

— Завтра меня не будет, — отозвался он.

Она попыталась возразить, но Роберт, махнув рукой, продолжил. — Я всегда это знал, не надо. Еще тогда, в пещерах...  я видел, что меня ждет. С той самой минуты, как мой корабль разбился на этих вулканах, я все понял. А знаешь, — он усмехнулся, — я кажется...

— Влюбился? Глупый, конечно, знаю — улыбнулась она.

— Странный подарок напоследок...  он вздохнул, — Не думал, что я снова смогу. Ты?..

— А что я...  думаешь, я против?..

— Она похожа на тебя чем-то, — прошептал он. — Она другая, совсем другая, но есть в ней нечто неуловимое в выражении глаз, когда она смотрит вот так, чуть повернув голову влево. Я чуть с ума не сошел, когда увидел...

— Бедный...  — она снова обняла его. — Ты так и не смог отпустить?

— Я вроде отпустил там...  тогда...  — ответил он, прижимая ее к себе, — Иначе бы они не закончили...  Но ты права, не смог...  — тяжело вздохнул он, — ни тебя, ни...  — он отстранился, сжал руки в кулаки, потом резко опустил их, бессильно уронил на колени.

— Роберт, Роберт...  не нужно так...  — она привлекла его к себе. Взяла за руку, поглаживая пальцы.

— Проверяешь наличие? Как видишь все на месте, — сказал он с хриплым смешком, — Не стоит недооценивать возможности собственной регенерации...

— Роберт...  — она покачала головой, посмотрела на него с укоризной, — Роберт...  Она погладила сбитые костяшки, прижалась к ним губами. — Стена, Роберт?

— Да, твой отец увел меня оттуда, — сказал он с грустью. — Без меня они не могли начать. Представляешь, я их задерживал. Пришлось закрыть все эмоции и идти...  Никогда не забуду. Каждый день...  я все думаю, о том, что...  вот сейчас...  пять лет...  твои глаза...  Наверное, твои глаза...  — он улыбнулся, — Прости...

— Роберт, пойми, нам было слишком хорошо, чтобы это могло длиться долго, — вздохнула она, — Знаешь, я чувствую себя виноватой, за то, что происходит с тобой сейчас. Ведь, если бы не я, ты никогда бы не уехал, не оказался здесь...

— Ты тут не при чем. С таким же успехом, я могу сказать, что это я виноват в том, что случилось с тобой...  ну и в том, что я здесь тоже — возразил он, — Твоя мать меня ненавидит.

— Это не новость, она терпеть не могла любого, кто оказывался со мною рядом.

— А в отношении меня у нее появился повод...

— Довольно, Роберт не вини себя... , не держи, не нужно. Отпусти...  слышишь? — она схватила его за плечи, встряхнула, — Ты должен отпустить.

— Не могу...  — прошептал он, зарываясь лицом в ее волосы, потом поднял голову, посмотрел ей в глаза. — Зато обо мне точно никто сожалеть не собирается, — добавил он с горькой усмешкой и снова нахмурился.

— Ты не прав. Как же ты не прав, — возразила она. — Мне перечислить? Твоя мать, твои друзья, да даже эта девочка...  ну зачем ты так, Роберт.

— Зенит, говоришь?

— Скорее наоборот. Ты поймешь, потом сам поймешь. Твой выбор очень важен. Тебе придется нелегко...  Ох, как нелегко...  но...  я верю, ты справишься...  должен справиться.

— Ты так говоришь, будто у меня есть будущее, — усмехнулся он.

— Роберт, там, в пещерах...  Ты сам говорил мне, что существуют два пути, — возразила она.

— Айрин, мне хотелось верить, что есть, но...  Зачем ты пришла?

— Предупредить. И...  ты сам хотел меня видеть, разве не так?

— Я схожу с ума...  я просто схожу с ума, — пробормотал он, закрывая лицо руками. — Как?.. Я знаю, я лежу сейчас на этой кушетке, скованный по рукам и ногам, а ты...

— А я живу в твоей больной голове, — рассмеялась она. — Роберт, ну полно, послушай...  Завтра...

* * *

Дженни видела странные сны. Они были настолько реальными, что Дженни начинала верить, что все это происходит на самом деле. Ей все время снился Роберт. Они оказывались в разных местах, но это был определенный набор мест, которые повторяли друг друга по кругу. Замкнутый круг, из которого нет выхода, называла его Дженни. Вот и сегодняшний ее сон начался с двери. Дженни ее открыла и оказалась на террасе на Тарре, по крайней мере, так он называл это место. Цветов больше не было. Огромные кусты стояли пустые, с оборванными листьями. Кое-где, на светлых каменных плитах, валялись сорванные, раскрошенные бутоны. Туман рассеялся. Но было пасмурно и душно. Воздух стоял тяжелый, весь напитанный влагой. Еще немного и начнется гроза.

Дженни стояла на террасе, за стеклянной дверью, которую она никак не могла открыть в прошлый раз. Снова подергала ручку, но дверь не поддавалась. Сквозь стекло она видела комнату, и рояль, и Роберта, сидящего у самой стены. Он прислонился к ней и, казалось, спал. Выглядел он не так ужасно, как в прошлый раз. Никаких лохмотьев и бурых пятен. Вообще Дженни заметила, что ему всегда лучше, если они на Тарре, а не в «разрушенном доме».