Каждый раз она возвращалась оттуда радостной, воодушевленной.
Бублик был горбат. Он чинил бочки, примусы и другие веши.
Немцы не обращали на него внимания: мелкий частник — и все.
Бублик вытаскивал инструменты к калитке и молча занимался своим нехитрым делом. Ясно, человек зарабатывает деньги. Из-за денег он иногда скандалил с женщинами, нервничал.
Марию встретила жена горбатого — женщина полная, властолюбивая.
— Мастера дома нет. Не знаю, куда запропастился, — небрежно бросила она.
— А Надя? — настороженно спросила Мария. — Где Надя?
— Откуда мне знать? Интересная вы женщина. Возможно, где-нибудь обучается… по-немецки!
— Побойся бога, Дуня! Не стыдно ли? — с горечью сказала Мария.
Жена горбатого, видя волнение соседки, вдруг переменилась, начала утешать ее:
— Найдется, никуда не денется. Волк, что ли, съел ее?
Мария с трудом дошла до дому.
Куда девушка могла уйти с горбатым? Куда? Что это еще за дело у них?
В это время Надя сидела вместе с Бубликом в густом лесу, в пятнадцати километрах от деревни.
Они покинули деревню вчера в сумерках.
Оттого, что Бублик надел толстую, на подкладке, одежду, горб его почти не был заметен. На голову он надвинул ушанку.
В сапогах, туго подпоясанная веревкой, в длинном, просторном тулупе, который дала жена Бублика, Надя походила на простую крестьянскую девушку.
Бесполезно искать в лесу укромного убежища. Ветер воет в деревьях, словно дикое животное. Снег слепит глаза.
Бублик и девушка, озираясь порой по сторонам, беседуют возле маленького костра. Дело, за которое они взялись, было опасным. И горбатый и девушка заметно — волновались.
Реденькая бороденка Бублика окуталась дымом. Щелкая суставами пальцев, бугорчатых от огня и кислот, он доказывал, что надо идти в деревню и что с ними ничего не случится.
— И догадаться никто не догадается!..
После каждой фразы он хитро играл бусинками-зрачками.
Бублик с детства читал газеты. Он всегда любил спорить с активистами деревни о международном положении. Сидя в своей маленькой мастерской, он рассуждал о делах государственных важно, авторитетно.
Когда началась война, Бублик представлял себе ее ужасы, но по-своему. Он знал цену героизма русского народа и считал, что враг будет быстро разбит.
Бублик долгое время не верил известиям о зверствах фашистов на советской земле.
— Все дело в технике! — упрямо повторял он сам себе. — Просто техника помогает им.
Когда враг вошел в деревню, которую Бублик не покидал с рождения, он прозрел. Он вернулся с улицы расстроенный, пожелтевший.
Жена только что сварила борщ, сидела около окна, гладила кошку и смотрела на улицу.
Бублик кивнул в сторону окна:
— Ну и завоеватели! Выкидывают такие номера, что их ни под какую статью не подведешь. Вот что. Он прошелся по комнате и выругался.
— Чтобы вы захлебнулись собственной кровью! При чем тут мирная деревня? Жена, вздохнув, ответила осуждающе?
— Сам ты виноват. Нашел бы какую-нибудь тележку, добрались бы мы до станции, а там — в далекую теплую Азию!
Она встала и принялась накрывать на стол. Чтобы утешить мужа, сказала:
— Не горюй… На самом деле враг не так уж страшен. Давеча прошел один офицер — такой ладный, чистенький, шаги размеренные… Что плохого может сделать такой человек?
Через три дня она оказалась свидетельницей бесчинств этого самого Офицера. Женщина в ужасе бежала с площади где вешали односельчан, словно за ней гналась сама смерть. От испуга она слегла в постель.
После этого Бублик решил мстить врагу. Им овладело упрямое желание сделать бомбу.
Он решил создать ее своими руками, своей мыслью.
Когда жена пристально смотрела ему в глаза, Бублик вздрагивал. Вскоре тайну скрывать стало невозможно, даже опасно.
Теперь "изобретатель" сидел, запершись в подвале, а жена следила за тем, что творилось на улице. В случае опасности ей нужно было предупредить мужа. И он снова брался за старые примусы.
Жена исполняла свою роль отлично.
Скорей бы бомба была готова!
Иногда она слышала адский взрыв, который, казалось, опрокинет горы, и, вздрогнув, вскакивала с места. Но это где-то вдали взрывался снаряд.
Бублик работал увлеченно, упрямо.
Когда у него уже не осталось сомнений в успехе задуманного дела, он серьезно начал задумываться над тем, как бы использовать бомбу. Ему нужен был помощник. В деле, где требуются разум, отвага, самоотверженность, жена не годится: она пуглива и нервна.
Больше, чем другие односельчане, ему по душе приходилась Надя. Он был близким другом ее отца, уважал ее мать. Бублик считал Надю умной и благородной девушкой.
Он никогда не чувствовал ее жалости или фальшивого сочувствия к себе. Надя относилась к нему так, будто не видела его физического недостатка. Это для Бублика с его чрезвычайно чутким самолюбием было тоже важно.
В предложении Бублика Надя увидела ненужную романтику. "Разве простой деревенский мастер не напрасно тратит время, чтобы сделать бомбу? — думала девушка. — Ведь чтобы стрелять по врагу, можно достать винтовку. Чтобы взрывать врага, можно достать гранаты".
Но она побоялась высказать эти сомнения, чтобы не обидеть и не погасить искренние чувства Бублика, который вложил весь свой гнев в эту бомбу.
