Солнце любви - [2]
- Зачем же злиться, не злитесь… Знаете, мне так нужно одиночество.
- Тем более извините.
- Вы не в счет.
Ну понятно, для нее он пожилой дядя. Даже без особого воображения легко представить окружающий ее всеобщий напряг восторга, зависти, похоти…
- Ой, труп вынимают!
Из обгоревшего остова бравые ребята в униформе осторожно изымали черное чучело в чаду бензиновой гари и жженой резины. В этот экстремальный момент вкрались приближающиеся шаги.
- Там кто-то. — Девушка непроизвольно схватила Петра Романовича за руку и сразу выпустила.
В дверях галерейки возник будущий юрист Ипполит.
- Романыч, привет! А вы Варя?
- Слушай, ты! — возмутился «Романыч». — За двести пятьдесят долларов мог бы и в дверь позвонить.
- О, пардоньте, не сообразил. Больше не повторится. — Юноша улыбнулся с насмешливым обаянием. — А я за одной книжоночкой пришел. Стало быть, вы Варенька, а я Поль — сын хозяина и кузен вот этого надутого господина. — Он взял ее руку, поцеловал. — Только сегодня узнал, что у меня жилплощадь экспроприировали.
- Переживешь, — процедил Петр Романович.
- Само собой. Папочка у меня, надо сказать, не всегда праздник, но жить можно. А там, — Поль протянул руку вдаль, — какой-то чудачок сгорел от любви..
- Не паясничай, не смешно.
- Так говорит народ: из-за любви. «И неподкупный голос мой был эхо русского народа».
Девчонка залилась смехом, Поль — тоже, глядя на нее. Парочка на загляденье, не мог не признать Петр Романович: черноволосый, лихого «гусарского» облика Поль и нежная Варвара. Развеселый смех в виду смертоносной акции звучал вызывающе-оскорбительно, но в другом мире — тоже ненормальном, но более благопристойном — этим детям не довелось пожить, ко всему привыкли. Петр Романович тихо удалился к себе за письменный стол, а беспечные юные голоса с галерейки влекли его куда-то в минувшее, в молодость, лишенную, впрочем, романтических порывов.
- Что ты по жизни поделываешь? (Это, конечно, назойливый отрок.)
- Пока ничего, присматриваюсь.
- Хорошее дело. Варвара тебе не идет. Варенька — ничего.
- У вас тоже, знаете, имечко!
— Не у вас, а у тебя.
- Я с мужчинами всегда на «вы».
- Держишь дистанцию? Одобряю, я — мужчина. Это мне дед подгадил — Ипполит Матвеевич. Слушай, соле мио, есть настроение посетить ночной кабак, а?
- Какой?
- Я обычно хожу в «Павлин».
Поль и есть «павлин», однако чертовски умен, дерзок и предприимчив. Пауза. Согласится ли «соле мио»? «Солнце мое», — «перевел» Петр Романович почти вслух и улыбнулся. Ей идет!
- Нет, — равнодушно, даже высокомерно прозвучало. — Я занята.
- Да попозже подвалим — в двенадцать в час.
- Занята.
- Понял. Жаль.
- Не понял. Я сейчас к друзьям еду, у нас своя компания.
- Хочу в твою компанию.
- Нельзя.
- Но ежели у тебя нет мужичка…
- У меня никого нет. Да почему это я перед вами отчитываюсь!
- Не передо мной, а перед Романычем. Думаешь, он просто так удалился, глянь, дверцу не закрыл. Подслушивает.
Петр Романович захохотал и крикнул:
- Так удалитесь от моего кабинета!
- От его кабинета, слыхала? Наш философ безупречен и безгрешен, правда, Петь?
- Смотри, уши надеру!
- Поздно, братец. Я вырос.
Наконец, по требованию Вареньки («переодеться надо, тороплюсь»), братец ушел. Недалеко, как и предположил Петр Романович, перебравшийся на кухню, откуда просматривался двор и сквозил не чад катастрофы, а дух цветущих лип. Под старым деревом стоял Поль, рассматривая синий сверкающий «Мерседес». Тут появилась она в изумрудно-зеленом платье с пояском в виде золотой цепочки (излишний шик, для такой красоты оправа нужна невинно-скромная), рыжие волосы заплетены в косу — корона вкруг головы; обернулась неожиданно, застигнув врасплох молодого (но не молоденького) небритого интеллектуала в окне. Петр не отпрянул, достойно выдержав быстрый взгляд. Ребята кратко переговорили, Варенька села за руль и покатила в тоннельчик на улицу (а юноша, точно телохранитель возле колесницы госпожи, бежал рядом, держась рукой за нижнюю рамку бокового окошечка), укатила на том самом банально-богатом «мерсе». Скажите на милость, где ж водятся те «отцы, которых мы должны принять за образцы»?
2
Он так задумался, что не вдруг услыхал длинный звонок в дверь. Сосед, через другую стенку, Иван Ильич Подземельный — медик со «скорой помощи». «Закоренелый разведенец» (его собственное выражение) правду жизни искал на дне стакана и принес фляжку спирта. «Чистейший, Петь, девяностоградусный, впрочем, мною уже разбавленный. Давненько мы с тобой не гудели». Петр Романович вообще не помнил, чтоб когда-нибудь с соседом «гудел», насторожился — неспроста пришел! — и тут же обозначил рамки визита: полчаса, работа, мол, срочная.
— Работа, — повторил
Подземельный с горечью, усаживаясь за кухонный стол. — Я лично сгорел на работе. Что от меня осталось к пятидесяти?.. Стопочки, Петя, и что- нибудь. О, огурчики-помидорчики и сальце. самое оно!
- Взрыв сейчас видели?
Медик кивнул.
- Рассчитал наверняка. Суицид. Ты помнишь, какой сегодня день?
- Восьмое июля, четверг.
- Ну, поднапрягись! Отец твой умер, девять лет тому. Между прочим, у меня на руках.
- Он умер шестого. — Петр Романович помолчал. — У меня на руках.
Его брата убили — безжалостно и расчетливо. Закон бездействовал, и он начал собственное расследование. Он чувствовал, что разгадка где-то близко. Он еще не знал, как близко стоит к этой разгадке. Как близко стоит к убийце. Слишком близко…
Над компанией веселых обеспеченных молодых друзей плывет запах миндаля. Запах смерти… Кто же совершает убийство за убийством? Кто подсыпает цианистый калий в дорогой коньяк? Почему то, что должно символизировать преуспевание, становится знаком гибели? …Она — одна из обреченных. Единственная, решившаяся сопротивляться. Единственная, начавшая задавать вопросы, от ответов на которые зависит слишком многое. Даже ее собственная жизнь…
Мир шоу-бизнеса. Яркий, шикарный мир больших денег, громкой славы, красивых женщин, талантливых мужчин. Жестокий, грязный мир интриг, наркотиков, лжи и предательства.Миру шоу-бизнеса не привыкать ко многому. Но однажды там свершилось нечто небывалое. Нечто шокирующее. Убийство. Двойное убийство. Убийство странное, загадочное, на первый взгляд даже не имеющее причины и мотива. Убийство, нити которого настолько переплетены, что распутать этот клубок почти невозможно. Почти…
"Однажды декабрьским утром 86-го года я неожиданно проснулась с почти готовым криминальным сюжетом – до сих пор для меня загадка, откуда он пришёл: “Была полная тьма. Полевые лилии пахнут, их закопали. Только никому не говори”. И пошло- поехало мне на удивление: “Смерть смотрит из сада”, “Крепость Ангела” “Соня, бессонница, сон”, “Иди и убей!”, “Последняя свобода”, “Красная кукла”, “Сердце статуи”, “Век кино” и так далее… Я пишу медленно, постепенно проникая в коллизию, как в трагедию близких мне людей, в их психологию, духовно я вынашиваю каждый роман как ребёнка" (Инна Булгакова).
Детективные книги Булгаковой созданы в классической традиции: ограниченное число персонажей и сюжетных линий, динамика заключается в самом расследовании. Как правило, в них описываются «crime passionnel» («преступления страсти» - французский судебный термин)…
13 мая 1957 года в Никольском лесу в Подмосковье был обнаружен труп десятилетнего мальчика — пуля из немецкого пистолета системы парабеллум застряла в сердце. Никаких следов убийцы обнаружить не удалось; не удалось установить и мотива преступления. Ребенка похоронили возле леса на новом, уже послевоенном кладбище неподалеку от совхоза «Путь Ильича», за могилой следили мать с отцом, больше ее никто не навещал.Шли годы…
Конечно, Алиса не прочь была снова встретиться со своим инопланетным другом Бернардом. Вот только лучше бы эта встреча произошла при других обстоятельствах. Друг в тюрьме, а ей грозит арест за незаконное проникновение на планету. Кто заманил Алису на место преступления? При чем тут искусственный разум? Что спрятано в тайнике жертвы и почему местные жители так боятся технологий? Чтобы спасти друга и самой не оказаться за решеткой, Алисе придется найти ответы на эти вопросы и разоблачить убийцу.
Семья Куликовых вновь в центре событий: таинственные незнакомцы, убегающие от похитителей голышом по лесной дороге, чужие секреты, раскаявшиеся убийцы, – и троицу нахальных детей опять не удается удержать от преследования опасных преступников. Впрочем, с такой семейкой у преступников просто нет шансов.
Винсент Страффорд – детектив-искусствовед. Он специализируется на предметах искусства.В первой книге ему предстоит узнать, кто из гостей лорда Бекдема украл его египетскую статуэтку.
Амалия среди соседей и знакомых прослыла настоящей ведьмой… И когда её друг, испуганный страшным проклятием, обратился к ней за помощью, она взялась ему помочь. Только история оказалась более запутанной, чем показалась на первый взгляд, и бесчинства потусторонних сил были дополнены человеческим преступлением…
Покой Мускаунти все время кем-то или чем-то нарушается. Сначала в номере пикакского отеля, где остановилась таинственная незнакомка в чёрном, прогремел взрыв, затем город взбудоражила череда мелких краж.И если бы не страсть Коко к сырам и мистическим историям, Квиллеру долго пришлось бы докапываться до истоков этих преступлений.
Если вам скажут, что ведьмы и колдуны могут все, — не верьте! Например, я, потомственная ведьма Магдалина Потемкина, даже умереть спокойно не могу... Враги наслали на меня порчу, и теперь я так и болтаюсь между жизнью и смертью... И все-таки одна добрая душа решилась оказать помощь — приготовила особое колдовское зелье, которое вернет мне жизнь. Но за это нужно заплатить: отыскать кольцо Клеопатры — артефакт убойной магической силы... Жить-то хочется, и я начала поиски. Но скоро выяснилось: вместо чудодейственного лекарства мне подсунули обычный наркотик! А почему? Да потому, что явно собирались убить..