Солдаты — сыновья солдат - [9]
А неутомимый Минов тем временем нашел новое поле для применения своей неустанной энергии. Он возглавил в Осоавиахиме планерное дело (разумеется, не оставляя парашютизма).
Замечу, между прочим, что летчик и парашютист Минов первым в СССР получил звание мастера спорта по планеризму.
В 1935 году он был награжден орденом Ленина. В те мирные годы в нашей стране кавалеров ордена Ленина было наперечет. И получали эту награду за исключительные заслуги.
Потом Минов снова вернулся в воздушнодесантные войска. Без парашюта для него не жизнь. Он говорил мне: «В наше время парашют применяется в бесчисленных областях — в авиации, космонавтике, военном деле, в спорте, в торможении сверхзвуковых машин, в десантировании людей и грузов, в научно-исследовательской работе, в метеорологии, в пожарном деле, в освоении Севера, в скорой медицинской помощи… Да где только ни применяется?»
Перед самой войной он составил и представил ряд детальных докладов по организации воздушнодесантных войск Советской Армии и непосредственно занимался ею.
А потом началась война. Наступил послевоенный период. Окруженный заслуженным почетом и уважением, он занимает много ответственных постов, своим колоссальным опытом, знаниями, авторитетом служа все тому же на всю жизнь любимому делу — парашютизму.
В 1970 году Минову было присвоено почетнее звание «Заслуженный работник культуры РСФСР».
Леонид Григорьевич Минов один из самых интересных собеседников, каких я встречал, а встречал я их немало.
Это человек поистине неисчерпаемых знаний, притом не только в своей области; прямо-таки феноменальной памяти. Он помнит сотни имен, дат, цифр, фактов, знает множество поучительных и интересных историй, событий.
Беседа с ним может быть определена двумя словами — теми, что вынесены в заголовок этого очерка. Разговаривая с Миновым, слушая его рассказы, я думаю о том, как это все-таки здорово, что такие вот люди есть у нас, что есть у кого учиться молодым, от кого принять эстафету…
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ В ОФИЦЕРСКИХ ПОГОНАХ
Сегодня в Рязанском дважды Краснознаменном высшем воздушно-десантном училище имени Ленинского комсомола торжественный день.
Такой бывает в училище раз в году, а у его курсантов раз в четыре года. Точнее, раз в жизни. Это — день выпуска.
Все мы запоминаем день окончания школы, техникума, института. Но в жизни военного человека день окончания им училища, первый день в офицерских погонах особо знаменателен. Потому что это не просто — закончить учебное заведение и получить специальность. Вместе со сверкающим золотом погон на плечи вчерашнего курсанта, а сегодняшнего офицера ложится и огромная ответственность — ответственность за своих подчиненных. С этого дня он отвечает уже не только за себя, но и за других, чья жизнь ему вверена.
Пройдут многие годы, прибавятся на погонах просветы и звезды, быть может, превратятся в генеральские, и уже не за десятки, а за десятки тысяч людей придет тогда ответственность. Но тот первый день, те первые мысли, радости и тревоги не забудутся никогда.
Разумеется, жизненный путь большинство из нас выбирают не временный. Соответственно тому и готовятся. И все же нигде не намечается он так целеустремленно, так «навечно», как в армии.
Поэтому, наверное, и редки случаи, когда офицер добровольно, не достигнув возраста, хотел бы демобилизоваться.
Человек после технического института может стать начальником цеха, заведующим лабораторией, ведущим инженером; закончивший факультет журналистики — редактором, репортером, обозревателем, литсотрудником.
Офицер тоже может стать и командиром взвода, и работником штаба, и инструктором политотдела.
Но прежде всего он есть и останется навсегда офицером. И на каком бы участке, и кем бы ни служил, эта принадлежность к офицерскому корпусу Советской Армии будет не только отмечать его служебную деятельность, но и его мироощущение, его взгляды, его действия в других областях жизни, его мышление. Военная профессия имеет одну черту, отличающую от всех других профессий. Главная задача ее представителей — обеспечение мирного труда представителей всех других профессий в нашей стране.
Я знавал немало молодых людей, которые долго колебались раньше чем решить, быть ли им актерами, инженерами, врачами или учителями. И, к сожалению, не в том возрасте, когда верх мечты — пожарная каска или лунная ракета, а в том, когда пора бы уж давно решить, что к чему. А вот юноши, будущие офицеры, не колеблются. Нет, разумеется, и здесь бывает, что человек нащупывает свой путь. Но в какой-то момент прозрев, уж с полной отдачей всех сил устремляется в военное училище.
Дело доходит до курьезов.
Рязанское воздушнодесантное училище, несмотря на очень сложную и трудную учебу, на крайне высокие требования к здоровью, к физическим данным будущих курсантов, насчитывает ежегодно на каждую вакансию едва ли не больше, чем любое другое, претендентов.
Думается, что, если б у нас был десяток таких училищ, они и то не смогли бы принять всех желающих. Отказывать приходится даже сдавшим, и небезуспешно, вступительные экзамены.
По дороге с аэродрома начальник училища рассказал немало удивительных историй о своих абитуриентах, проявляющих уже теперь упорство, сметку и напористость истинных десантников.
