Солдатская доблесть - [14]

…Часть, в которой воевал Мумин Каримов, вела упорные бои под Москвой. Немцы рвались к столице нашей Родины, но Мумин и его боевые товарищи поклялись не отдать Москву ненавистному врагу.

Были дни, когда по четыре раза бойцы ходили в рукопашную, были ночи, когда даже на минуту не удавалось закрыть глаза. И так тоже было, когда ложка валилась из рук. Но никто из бойцов не дрогнул. Оставить передовую они могли только на руках товарищей. Именно так и получилось с Каримовым: два штыковых ранения в руки, одно, пулевое, — в плечо. В добавление ко всему отморожены пальцы левой ноги.

Богатырское здоровье и помощь врачей сделали свое дело. Мумин вновь вернулся в строй, снова стал беспощадно бить немецко-фашистских захватчиков.

Незабываемая Сталинградская эпопея. 62-я армия, ставшая впоследствии легендарной. И в одной из ее частей — боец из Янгиюля Мумин Каримов, «Миша из Ташкента», как звали его товарищи.

…Прячась за подбитыми танками, грудами кирпича, до предела втиснув тело в землю, ползут разведчики в сторону врага. В воронке от снаряда — фашистская огневая точка. Немцы еще не обнаружили смельчаков.

Поправив автомат, поудобнее взяв гранату, Каримов изготовился для прыжка. Но в это время к воронке подполз офицер. Мумин приподнялся на колено и бросил гранату. Раздался глухой взрыв. Спрыгнув в окоп, удивленный боец увидел двух прижавшихся к откосу гитлеровцев. Удар рукой, ногой. Оба немца лежат…

Выполнив задание, разведчики возвратились в свое подразделение.

А под Курском был такой случай. Воспользовавшись затишьем, Каримов и его товарищ Михаил Прутков получили разрешение отдохнуть. Чтобы не попасть под обстрел вражеской артиллерии, не умолкавшей даже ночью, решили «поспать» на нейтральной полосе.

Мумин Каримов задремал сразу, но через каждые пять-десять минут открывал глаза и прислушивался. Враг-то в нескольких десятках метров! Не прошло и часа, как Мумин услышал шорох, кто-то полз к нашим окопам. Прыжок — и голова вражеского разведчика прижата к земле. Прутков даже не сразу понял, в чем дело.

— Помогай! — крикнул ему Каримов.

Связав лазутчика, бойцы потащили его к командиру. Расспросив, как было дело, командир взвода сказал:

— Молодец, Миша! Но спать ложись лучше в своей траншее. А вдруг бы наоборот получилось?

Мумин только засмеялся в ответ: «Как же! Еще чего не хватало, чтобы его, Мумина Каримова, какой-то фриц тащил, как барана, по земле!»

Висла. Река-то какая большая! Вот бы ее в Янгиюль. Напоила бы она поля. Но, к сожалению, не о хлопке и фруктах думать надо, а о том, как быстрее форсировать эту самую реку. Мумина Каримова и других командиров взводов вызвал ротный.

Задача — ночью переправиться на тот берег, закрепиться и обеспечить переправу всему полку.

Все шло хорошо, точно «по расписанию». Сели в лодки, плыли в полной темноте и тишине. Вот и берег. Казалось, все удачно. И вдруг немцы открыли ураганный огонь. Рота рванулась вперед, расширяя «пятачок». Но далеко продвинуться не удалось. Кинжальный огонь прижал к земле. Залегли, окопались, приняли неравный смертельный бой. Ночь — беспрерывные атаки. День — беспрерывные атаки. До батальона пехоты, рота танков. А против них — тридцать один боец. Но это были советские бойцы!

Три танка устремились на позиции взвода Каримова. За ними — пехота. «Рус, сдавайся!» — горланят фрицы. Подпустив их метров на сто, бойцы по команде командира открыли огонь. Мумин лежал за противотанковым ружьем. Выжидает. Страшно лежать, когда на тебя лезет стальная громада. Кажется, ничто не остановит ее. Еще немного — и танк своей стальной тушей раздавит всех и все. Осталось метров пятьдесят. Выстрел, второй. Пламя весело побежало по броне. Каримов ударил по второму. Танк вспыхнул. Третье бронированное чудовище пустилось наутек.

«Осилил я их»! — сам себе сказал Мумин и, смахнув пот с лица, бережно опустил приклад ружья на бруствер окопа.

Эта атака отбита, но фашисты успели подтянуть бронетранспортеры и бросили пехоту на них вслед за танками.

Мумин открыл огонь по бронетранспортерам. Вот уже первая машина задымилась, раздался взрыв. Еще горит один бронетранспортер. Гитлеровцы, выскочив из машин, попали под огонь советских солдат.

К исходу суток прибыла замена. На груди Мумина Каримова засверкал лучами орден Славы первой степени.

Солдатское письмо

Сбылась заветная мечта Мумина Каримова: с боями дошел до Берлина отважный боец. Кругом белые флаги. Они вывешены над домами и воротами, висят у каждого окна, прикрепленные к подоконникам и ставням. На руках у гражданских — белые повязки. Это означает полную капитуляцию.

Но в центре Берлина укрепились отборные войска СС. Не сдаются, значит, надо уничтожить их!

За углом одного из домов фашисты устроили засаду. Держат под обстрелом всю улицу. «Быстрее в дом!» — решил Каримов. Пристрелив бросившегося ему навстречу гитлеровца, он добрался до второго этажа. Из окна увидел человек десять фашистов. Метнул гранату, затем послал несколько очередей из автомата.

Много лет спустя в одной из солдатских газет было опубликовано интересное письмо.

«Когда мы, новобранцы, только что прибыли в военный городок, нам сразу же сообщили: здесь служили наши земляки-узбеки в годы войны. Потом нас привели в комнату боевой славы части. В глаза бросилась фотография гвардии старшего сержанта Каримова. Под нею надпись: «Кавалер трех орденов Славы. Домашний адрес: Узбекская ССР…»