— Залезть на дерево и срубить подходящее бревно. Разрешаю взять раза в два меньше, чем у Резано. Ты вроде послабее его будешь…
— Что?! — возмутилась она. — С чего это я слабее этого слизняка?
— Тогда бери такое же бревно. Главное — само дерево уничтожать нельзя. Только одну ветку срубить.
— Но…
Хала посмотрела наверх. Ближайшие ветки начинались метрах в десяти от поверхности. В принципе, ничего сложного, даже без таинства. Кора грубая, пальцам есть за что зацепиться. Если эти пальцы сильны, получится залезть. Хала же такими талантами не обладала.
— А ты думала, что боевое задания — это платье себе пойти купить?
— Я как-то одному жениху челюсть сломала за шутку про платье.
— Так попробуй и мне сломать. Я вон валюсь без сил на земле. Идеальный момент для нападения.
— Мне честь не позволит ударить обессиленного воина.
На это в лесу заржал бегающий Резано.
— Надеюсь, честь тебе не позволит сдаться, и ты всё же выполнишь задание. Ты потренировала мягкие удары, но я тут подумал… Раз уж твоя особенность — сильные удары, на этом и сделаем акцент.
— Как с этим связаны забеги с веткой?
— У тебя слабое тело. Только одна рука сильная, уже перекос наметился. Хорошо, что ты не злоупотребляла специями, а то превратилась бы в типичного ущербного практика.
Хала вспыхнула и скривилась при упоминании о такой перспективе.
— Ты знаешь, что с этим делать?
— Слушай, — заговорил я тише. — Это не моё дело, но для пользы тренировок давай проясним. Тебя совсем не обучали?
— Нет, — Хала пусть и смутилась, но ответила твёрдо.
— И специями в тебя не вкладывались?
— Самую малость.
— Ясно. Тогда да, я знаю, что с этим делать. Так что вперед, дерево тебя ждёт. Ах да, чуть не забыл. Ты должна вскарабкаться до ветки без применения таинств. А потом срубить ветку, не разрушив само дерево. Уяснила?
Вздохнув, девушка обреченно пошла к ближайшему стволу. Тренировать смекалку и настойчивость.
* * *
Темная ночь прошла не так, как я ожидал. Случилась она через пару дней после нападения на Давида.
Вечером меня нашёл Сергиус и увёл в лес, к тому месту, где припрятал специи.
— Постарайся добыть пару сердец, — выдал он мне указание.
Я на это лишь покивал, про себя думая, что затея безумная. Воспоминание о том, как зубы кайт ши разрывают меня на части, до сих пор свежи. Но деваться некуда. Наступила ночь, и… Я готовился к эпичной битве, к выживанию на грани, а на деле вышло совсем иное.
Это в прошлом лагере редкие команды выходили за защищенную территорию. Здесь же и сами воины были куда лучше подготовлены, и вышло их побольше.
— Что-то кайт ши нету, — спустя час признал я очевидный факт.
Специи заряжались темной энергией, с этим был полный порядок. То есть ночь наступила, а противник не появился.
— Нам повезет, если хотя бы пара монстров сюда доберется, — ответил Сергиус.
Ещё через полчаса я начал подумывать, что, сидя на месте, ничего не добьюсь. На втором часу рискнул отдалиться от Сергиуса. Сначала осторожничал, а потом до меня окончательно дошло, что в этой части леса серьезный дефицит темных тварей. Пришлось ещё удаляться и выискивать одинокие цели, которые к этому моменту оставались в живых.
Два сердца я добыл в конечном счёте. Сами битвы ничего интересного собой не представляли. Благодаря дару я замечал тварей раньше, чем они меня. И так как теперь умел ходить по деревьям, то случайных нападений сверху не случалось. Не скажу, что совсем легко справился, но кровь свою не пролил. Легко отделался.
— Что дальше, наставник? — спросил я, дотащив до него вторую тушу.
— Займись разделкой.
Пока я ходил за вторым зверем, первого Сергиус успел распотрошить. Вынул сердце, снял шкуру, отделил когти. Сердце кинул в котелок, добавив туда икру и с десяток других ингредиентов. Не таких редких и уникальных, но тех, которые усилят общий эффект.
Потрошить монстров — работа неблагодарная, но, если хочешь восходить по пути силы, будь добр уметь это делать.
Так и прошли остатки ночи. Сергиус следил за котелком, я разделывал тушу, а потом отдыхал. Как показалось солнце, так и закончили. Получившееся варево наставник перелил во флягу и протянул мне.
— Здесь почти два литра. Будешь делать по хорошему глотку каждый час.
— И по ночам?
— Ночью будешь крепко спать. Никаких затяжных тренировок. Выкладывайся днём. Утром и вечером тоже выкладывайся, — добавил он, подумав.
— А вы, наставник? Почему не берете себе?
— Потому что свой потенциал я реализовал.
— То есть эффекта никакого не будет?
— Нет. Станет хуже.
— Почему? — заинтересовался я темой.
Про потенциал не в первый раз слышу, но вот чтобы так — принимать специи и не усиливаться, никто мне про это не рассказывал.
— Потому что я давно остановился, а набрать скорость снова трудно. Потому что возраст. Потому что травмы и потери. Я думал, что ещё смогу пройти вперед, но на этой войне понял, что это невозможно.
— Совсем ничего не сделать?
— Совсем. И давай закроем эту тему раз и навсегда.
Ради чего тогда живет наставник? Ради чего пришёл на войну? Я не замечал за ним патриотических настроений. Если не ради силы, тогда что остаётся? Чтобы почувствовать себя живым?
Иногда мне казалось, что я начинаю понимать наставника, но потом это чувство исчезало.
