Сокровища и реликвии эпохи Романовых - [27]

12 января 1945 г. директор Роде уведомлял городское управление по культуре, что Янтарная комната упаковывается. 15 января в замок приехал Г. Штраус и узнал, что Янтарная комната упакована, но директор не знает, куда ее отправлять. Удивительно! Ведь в Саксонии Роде нашел два подходящих места. Возможно, Кох или парт-канцелярия не одобрили его выбора? Так или иначе, Роде сказал своему коллеге Штраусу, что ожидает указаний со дня на день.

Сын директора Вольфганг в последний раз был у отца 14 января, и тот сказал ему, что Янтарная комната в безопасности — или «будет в безопасности»: по прошествии многих лет Вольфганг уже не мог поручиться за точность воспоминаний. Дочь Альфреда Роде Лотти твердо помнила, что Янтарная комната, упакованная в ящики, должна была двинуться на Запад. Она писала: «…в середине января ящики привезли на главный вокзал, но увезти их (из города) было уже невозможно, так как железнодорожное сообщение прервалось. Вернулись ли ящики в подвалы замка, я не знаю».

Советской комиссии по розыску похищенных ценностей было известно, что «коллекцию Коха» вывезли на грузовиках в последнюю ставку Гитлера. Еще в начале 1944 г. главную ставку намечалось перенести в Тюрингию, а в начале ноября там полным ходом шли подготовительные работы. По документам, «коллекция Коха» благополучно прибыла в Тюрингию 9 февраля 1945 г. Значит, если Кох присоединил Янтарную комнату к «своим» ценностям, то она покинула Кенигсберг между 18 и 30 января.

От кого исходил такой приказ? Кох мог бы распорядиться и раньше, а раз он этого не делал, то, по всей вероятности, ждал распоряжения «сверху». То есть из партийной канцелярии — от Мартина Бормана. Но почему медлил Борман? Оказывается, в начале января Бормана просто не было в Берлине. Все нацистское руководство находилось в те дни — в связи с наступлением в Арденнах — на западе. Затем Борман ездил осматривать подземные сооружения на вилле Гитлера в Берхтесгадене. Но, когда началось советское наступление, ставка опять переехала в Берлин, и лишь 21–22 января Борман мог дать распоряжение о вывозе Янтарной комнаты.

Но кому поручили операцию?

Георг Штайн, фермер (а точнее, садовник — он разводил фруктовые деревья) из ФРГ, преодолевая всякого рода политические трудности, которые неизбежно влекло за собой подобное хобби для гражданина ФРГ, изучал архивы, консультировался с историками, расспрашивал бывших нацистов — не упускал ни единой возможности прояснить судьбу Янтарной комнаты. В начале 1970-х гг. его упорство увенчалось знаменательным успехом. Правда, на этот раз он нашел не Янтарную комнату, а другое похищенное из СССР уникальное достояние культуры: сокровищницу Псковско-Печерского монастыря. В мае 1944 г. ее увезли «культурграбители» из «Штаба Розенберга».

Много месяцев Г. Штайн осаждал министерство иностранных дел ФРГ призывами вернуть достояние русской церкви, представляющее почти тысячелетний путь развития русской культуры. Голос историка-любителя и энергичные требования советского правительства всколыхнули общественное мнение — и правительство ФРГ возвратило «долг». Русская православная церковь наградила Георга Штайна орденом Св. князя Владимира, он стал первым человеком в Западной Европе, удостоенным этой награды. Его деятельность не прошла незамеченной и на родине; от некоторых своих сограждан он получил письма с ругательствами и угрозами…

Георг Штайн установил, что существует обширная документация о похищенных произведениях искусства, которая находится в мюнхенском финансовом управлении и в министерстве финансов ФРГ. Однако министерство финансов категорически отказалось допустить его к своим архивам.

Итак, по гипотезе Георга Штайна, Янтарная комната была спрятана на территории ФРГ. Он назвал несколько наиболее вероятных адресов: Нижняя Саксония, Бавария и Тюрингия. Время от времени в этих местах находят все новые «пропажи», что, разумеется, повышает вероятность его гипотезы. Например, весной 1977 г. в Геттингене вдруг обнаружили коллекцию янтаря из Кенигсберга, которая 30 лет считалась пропавшей. Эта замечательная коллекция (1100 уникальных изделий, возраст которых насчитывает до пяти тысячелетий) принадлежала геологическому институту, входившему в состав Кенигсбергского университета. В конце 1944 г. ее эвакуировали в Геттингенский университет, затем вместе с его имуществом разместили в штольне на руднике Виттекинд.

В марте 1944 г. Геттингенский университет разместил в шахте рудника Виттекинд — в пещере на глубине 660 м — свою библиотеку. А на оставшейся площади в той же пещере спрятали оборудование из Кенигсбергского университета, «включая особо ценную коллекцию из янтаря, стоимость которой неисчислима, поскольку ее невозможно воссоздать». Шахта Виттекинд с 1938 г. использовалась… как военный склад! В ней — в пещере на глубине 540 м — хранились боеприпасы и взрывчатка. Кроме больших пещер на глубинах 540 и 660 м, в шахте были еще две: на глубине 595 и 720 м. Их суммарная площадь составляла около 1,5 тыс. м². А все университетское оборудование заняло около… 600! К тому же рядом, в 3 км, располагалась другая шахта — по добыче каменной соли. Здесь была еще более глубокая пещера — на глубине 917 м.