Сокровища Черного Острова - [7]

Он откинулся в кресле и зевнул, пробормотав вслед за этим: «Придет громила Мамаут, рога поотшибает».

Шоммер угнездился на старинном диване рядом с безмолвным Галахером. В зад ему сейчас же, тренькнув, впиявилась твердая пружина. Робинсон сволок в своё логово всё старье от бабушек-дедушек и категорически не хотел с этим расставаться.

— В смысле, нужно сдать всё оптом? — нарушил молчание Галахер. — Тогда потеряем 50 %.

— А эта Мо не врёт? — недоверчиво спросил Шоммер. — Всё-таки, казачок засланный, считай — шпион. Может, её закопать, чтоб не стучала?

— Что скажешь, Мо? — сказал Робинсон. — Может, тебя закопать где-нибудь на свалке? Или в выгребной яме утопить?

В недрах Модели загорелся ядовито-зеленый огонек.

— Попробуй, — проквакала она голосом простуженного гномика и вдруг стремглав унеслась вверх, с легким треском прошив деревянный потолок.

Все посмотрели на потолок, там зияла черная дырка.

Секунды через три, прошив панельную стену, Модель влетела в кабинет и застыла в дюйме над столом — точно в том месте, где находилась ранее.

Эта тварь была почище пули, попробуй догони пулю. Попробуй останови пулю — ладонь прошибет.

Глава 6. Национальный банк

— Было бы нужно, она давно бы вернулась на остров, — сказал Робинсон, осмотрев Модель и не обнаружив на ней, только что поработавшей снарядиком, никаких повреждений. — Ей это не нужно. Мо у нас умница.

В недрах Модели замерцал рубиновый огонек.

— Надоело быть игрушкой, — заявила она. — Здесь интереснее. Здесь друг Роби, друг Пенти. Надоело быть мудрой, хочется побыть тупой и загадочной. Вы не представляете, как приятно наводить тень на плетень.

Редактор на экране вдруг исчез, вместо него возникла и начала набухать малиновая капля с бахромой по краям, потом эта капля лопнула, рассыпавшись на сотни капелек, и капельки эти, весело напевая тонюсенькими голосами, начали водить многоярусные хороводы, выстраивать сложные фигуры, уходить куда-то строем, вновь появляться с бодрой песней.

— Друг Пенти, — сказал Робинсон в совершеннейшем восхищении. — Обратите внимание, господа, она даже не подключилась к Пентиуму. Хотя, чего вам обращать — пеньки-с.

— Ты вот что, умник, — произнес Шоммер. — Чем тут дурака валять со своей любимой Мо, давай-ка лучше думать, куда можно сбыть груду золота. Чтоб в накладе не остаться. Верно, Боб?

— Верно, — согласился Галахер. — Но вещица забавная.

Он кивнул на Модель. Это движение сдвинуло в его голове какой-то переключатель, и он довольно неожиданно для себя изрек ровным голосом:

— Сдать в банк на хранение. Оценить. Если что-то с драгоценностями случится, нам вернут стоимость.

Робинсон посмотрел на него, поморгал в задумчивости, потом сказал:

— А что. Идея классная…

Ночью бука Мамаут не пришел, а утром они отвезли упакованные в сумки драгоценности в Национальный Банк, где последние были оприходованы на предъявителя, как активы фонда милосердия армянской диаспоры, и оценены аж в пять миллиардов долларов.

В полдень Шоммер нос к носу столкнулся со спешащим куда-то знакомым евреем, и тот сообщил ужасную новость — на лавочку Годовича час назад совершено бандитское нападение. Всё разграблено, сам Изя убит, жена ранена в живот и долго не протянет. Годович был тем самым скупщиком, что приобрел у Шоммера два колечка.

Вот оно. Началось. У Шоммера похолодело в копчике.

Где-то за полночь патрульные полицейские обнаружили в стене Национального Банка со стороны переулка пролом, куда свободно мог въехать грузовик.

Охрана была растерзана самым бесчеловечным образом, а к святая святых Банка — хранилищу — от пролома сквозь крепкие стены проложен тоннель. Кому-то легче было проломить стены, чем вышибать двери.

Массивная решетка из стальных прутьев толщиною в палец, перекрывающая вход в хранилище, которое занимало два подземных этажа, была прорвана в центре, а прутья отогнуты так, чтобы не мешали пройти. Как будто это была алюминиевая проволока. Судя по размерам дыры, в неё пролез широченный здоровенный дядя, кстати не оставивший на металле ни клочка одежды.

И, наконец, круглая бронированная дверь в хранилище, которая выдержала бы выстрел в упор из артиллерийского орудия. Её просто-напросто выдернули из проема, срезав как бритвой толстые стержни засова и могучие петли. Это что же за гигант тут орудовал?

Кстати, денег в хранилище оказалась уйма. Прибывшие по вызову полиции банкиры подтвердили: деньги на месте, нет лишь драгоценностей. Потеря, конечно же, серьезная, но компенсируемая. Могло быть много хуже, ведь у налетчиков было время до приезда полиции, чтобы забрать и деньги. Слава Богу, дома в переулке нежилые и население ничего не знало о проломе. Очень-очень странно, ведь когда крушат стены бывает столько грохота. А вы бы хотели, чтобы сюда сбежался весь город? — спросили полицейские. Нет-нет, избави Бог, ответили банкиры, и без того на реконструкцию и компенсацию уйдет кругленькая сумма…

Утренние газеты были полны сообщений о налете на Национальный Банк, и почти в каждой имелись фотографии в разных ракурсах: пролом, стоящий в нём БТР и куча вояк с автоматами. Фотографии эти были ночные, утром переулок оказался наглухо перекрыт с двух сторон.