Сокровенный дневник Адриана Пласса (37 и ¾ лет от роду) - [5]
— Думаешь, ты сможешь работать ещё и по выходным после целой недели в колледже? — спросила Энн. — Смотри, вымотаешься.
Джеральд долго смеялся, словно Энн сказала что-то забавное.
Сегодня вечером ещё раз попробовал верой сдвинуть скрепку. Взял над ней власть, как сказано в книжке. Ничего не вышло.
Сказал Богу, что откажусь от чего угодно, если Он сдвинет её хотя бы на сантиметр.
Бесполезно.
Ну, и что мне теперь остаётся думать? Что я за христианин, если веры размером с горчичное зерно достаточно для того, чтобы сдвинуть с места целую гору, а я даже скрепку не могу передвинуть?
Сегодня заходили Ричард с Эдвином. Мы сидели в гостиной, пили кофе и разговаривали, когда явился Джеральд с целой охапкой проводов, переходников и микрофонных шнуров.
— Я слышал, что по субботам ты собираешься служить Господу в «Спорттоварах», Джеральд, — солидно сказал Ричард.
— Ну, это зависит от того, заглянет Он к нам или нет, — откликнулся Джеральд.
И вот что забавно: Ричард, который ни о чём, кроме религии, не желает ни думать, ни слушать, ни разговаривать, тут же неодобрительно и осуждающе нахмурился, а Эдвин, который, в общем-то, является нашим главным пресвитером и практически руководит всей церковью, откинулся на спинку стула и расхохотался, только что ногами не задрыгал. Странно.
Надеялся, что Ричард уйдёт пораньше, и мне удастся немного поговорить с Эдвином насчёт веры и всего такого прочего, но они ушли вместе.
Вечером сказал Энн, что слышал об одном брате, который хотел верой сдвинуть с места канцелярскую скрепку, но так и не сумел. Она зевнула, потянулась и ответила:
— Что ж… В любой церкви найдётся кто-нибудь с приветом.
Вечером у нас собралась наша домашняя группа. Слушали кассету Рика Уоррена. Пожилая миссис Тинн сказала, что ещё никогда не слышала, чтобы крики ворона были так похожи на человеческий голос, да ещё и с американским акцентом.
Потом была довольно хорошая молитва и немного поклонения. Так отвлёкся, думая об Иисусе, что почти на целый час позабыл о треволнениях со скрепкой. После поклонения попросил Джеральда посчитать, кому принести чай, кому кофе.
— Эй, харизматики! — весело прокричал он. — Кому кофе, опустите руки!
Ума не приложу, как подобные выходки сходят ему с рук!
Сегодня к нам в первый раз пришла довольно странная пара, мистер и миссис Флашпул. За весь вечер не сказали ни слова, только слушали и смотрели. После группы Эдвин подошёл ко мне и шёпотом попросил как-нибудь пригласить их на ужин, потому что они только что перешли к нам в церковь и никого пока не знают. Я ответил, что сначала должен поговорить с Энн. Хотел было спросить его насчёт веры, но он почти сразу же ушёл.
Сегодня опять заходил в клуб, посмотреть на наших музыкантов. Как они только не запутываются во всей этой аппаратуре? Правда, сегодня они звучали гораздо лучше, чем в прошлый раз. Пожалуй, теперь их вполне можно было бы назвать «Не самые радостные вести для дьявола».
Выяснилось, что их нисколько не интересуют такие вещи, как контракты на выпуск собственных альбомов — если, конечно, Бог не поведёт их именно в этом направлении. По-моему, Уильям Фармер по-прежнему проявляет свой энтузиазм с несколько чрезмерным пылом. Если он и дальше будет так себя вести — да ещё и перед некоторыми консервативными христианскими аудиториями — кто-нибудь точно решит, что из него пора изгонять бесов.
Энн говорит, что мистер и миссис Флашпул могут прийти в среду 22-го. Правда, мне показалось, что ей самой не очень-то этого хочется. Совсем на неё не похоже. Обычно она очень гостеприимный человек.
Сегодня встал пораньше, чтобы ещё один, последний раз попробовать сдвинуть эту несчастную скрепку. Закончилось всё тем, что я начал неистово и злобно на неё шипеть, чтобы никого не разбудить. Когда я, наконец, понял, что ничего не выйдет, и открыл дверь, чтобы пойти на кухню, то нос к носу столкнулся с Энн и Джеральдом. Они стояли под дверью прямо в пижамах, и лица у них были довольно озабоченные.
— Адриан, дорогой, — сказала Энн, — почему ты разговаривал со скрепкой и угрожал, что всыплешь ей по первое число, если она не смирится и не подчинится твоей духовной власти?
Призвал на помощь все жалкие остатки своего достоинства и ответил, что проводил небольшой эксперимент, связанный с верой, и несколько погорячился из-за того, что не смог добиться нужного результата.
— Но Адриан, милый, быть христианином — вовсе не значит быть членом лиги фокусников! — сказала Энн. — С чего ты взял, что Бог просит тебя верой передвигать скрепки?
Джеральд протёр глаза и сказал:
— Пап, ты просто замечательный. Кстати, знаешь, какая разница между тобой и электрической лампочкой? Так вот: тебя нельзя заменить. Ни за что!
Я почувствовал себя даже польщённым. Энн тоже постаралась, приготовила мне мой любимый завтрак. Было очень приятно.
Вечером впал в немилость. Мы с Джеральдом сидели и пили чай после его первого рабочего дня. Спросил его, не работают ли с ним какие-нибудь симпатичные девчонки, и разговор как-то незаметно перещёл на женскую красоту.
