Социальное развитие регионов России: проблемы и тенденции переходного периода - [103]
Сочетание устойчивых и меняющихся тенденций — очень важная черта переходного периода. Это касается не только индикаторов и динамики социального развития, но и типов регионов. В последние годы начала меняться конфигурация регионов — аутсайдеров по социальному развитию. Если в 90-е годы к ним, наряду с наименее развитыми восточными регионами, относились все республики Северного Кавказа, то по мере экономического роста эта группа начинает размываться. Некоторые республики, более развитые в советское время, но затем под прессом сильнейшего спада сравнявшиеся с соседями (Северная Осетия, в меньшей степени Кабардино-Балкария), начинают по социальным индикаторам догонять срединные регионы. Это тоже результат адаптации, очень причудливой, соединяющей традиционные и модернизационные механизмы, хотя не менее важными факторами стали благоприятные природные условия, лучшее географическое положение и особое внимание федеральных властей к проблемному Северному Кавказу.
Наоборот, наименее развитый восток «тонет» все глубже относительно остальной страны. Только в отдельных слабозаселенных округах пришедший туда крупный бизнес начинает проявлять социальную ответственность и поддерживать местные бюджеты (Таймыр), тем более что это обходится недорого. Но юг Сибири, особенно Тыва, бурятские автономные округа и Читинская область, дальневосточные округа (а также депрессивный Коми-Пермяцкий АО в Приуралье) существуют в режиме примитивного выживания на фоне улучшения социальной ситуации в стране. Эта проблема пока слабо осознается властями — «утопающие» регионы малы по численности населения, находятся далеко и не порождают военных конфликтов.
Меняется и круг сильнейших регионов — в него все плотнее входят крупные нефтяные экспортеры, и не только из-за опережающего роста доходов населения. Сверхприбыли отрасли направляются на социальное развитие через возросшие доходы региональных и местных бюджетов, в результате улучшился доступ к высшему образованию, расширились возможности рекреации и здравоохранения. Изменения условий и образа жизни очевидны, показатели долголетия в тюменских автономных округах сейчас сопоставимы с Москвой и югом страны. В других экспортных регионах позитивные социальные изменения не так заметны — в них меньше концентрация сверхдоходных производств и больше численность населения.
Смещаются вниз или покидают группу лидеров регионы, в которых исходные преимущества крупнейших агломераций в последние годы слабее подкреплялись концентрацией экономических ресурсов и ростом доходов. С середины 90-х «скатилась» вниз Нижегородская область, а с 2000 г. ухудшается положение Самарской области относительно других регионов-лидеров. Примеры динамики, обусловленной экономическими процессами, можно множить, но это не опровергает исходный тезис о самостоятельной значимости социального развития. В Самаре и Нижнем Новгороде качество населения и уровень социальной модернизации были и будут существенным преимуществом даже при ухудшении экономической ситуации.
В целом опасность дальнейшей поляризации социального развития существует, но она не фатальна благодаря двум «скрепляющим» факторам: разным территориальным градиентам отдельных социальных параметров и, как следствие, несбалансированности компонентов социального развития в регионе (регионов, где «все плохо», немного), а также не региональному, а иерархическому характеру диффузии социальных инноваций по системе городских центров разного уровня, причем диффузия разных инноваций идет с разной скоростью. «Скреп» снизу — сохранение патриархальных стратегий адаптации в некоторых локальных территориальных общностях (чаще всего в этнических и южных русских), что также снижает вероятность дальнейшей социальной деградации.
Еще один вывод не отличается оригинальностью, но представляется необходимым. Усложнение и противоречивость современных социальных процессов вынуждают отказываться от одномерных линейных оценок, простой шкалы «хорошо — плохо», «развитие—деградация». Устаревшая для многих диалектика или современная амбивалентность оценок более адекватно описывают социальные процессы переходного периода. Социальные преимущества повсеместно сочетаются с социальными издержками, и черно-белая картина линейного развития не способна объяснить происходящее.
1. Аванесова Е, Зубаревич Н. Проблемы здравоохранения в Краснодарском крае — регионе массового миграционного притока // География на рубеже веков: проблемы регионального развития. — Курск, 1999.
2. Айтов К А. Социальное развитие городов: сущность и перспективы. — М.: Знание, 1979.
3. Айтов Н. А. Региональные социальные различия и их преодоление // Политическое самообразование.— 1981, № 8.
4. Айтов Н. А. Социальное развитие регионов. — М.: Наука, 1985.
5. Айвазян С. А. Интегральные показатели качества жизни населения: их построение и использование в социально-экономическом управлении и межрегиональных сопоставлениях. — М.: ЦЭМИ РАН, 2000.
6. Акопян А. С, Харченко В. И., Мигииев В. Г. Состояние здоровья и смертность детей и взрослых репродуктивного возраста в современной России. — М., 1999.
Мы живем в эпоху сиюминутных потребностей и краткосрочного мышления. Глобальные корпорации готовы на все, чтобы удовлетворить растущие запросы акционеров, природные ресурсы расходуются с невиданной быстротой, а политики обсуждают применение ядерного оружия. А что останется нашим потомкам? Не абстрактным будущим поколениям, а нашим внукам и правнукам? Оставим ли мы им безопасный, удобный мир или безжизненное пепелище? В своей книге философ и социолог Роман Кржнарик объясняет, как добиться, чтобы будущие поколения могли считать нас хорошими предками, установить личную эмпатическую связь с людьми, с которыми нам, возможно, не суждено встретиться и чью жизнь мы едва ли можем себе представить.
В этой, с одной стороны, лаконичной, а с другой – обобщающей книге один из ведущих мировых социальных теоретиков Иоран Терборн исследует траектории движения марксизма в XX столетии, а также актуальность его наследия для радикальной мысли XXI века. Обращаясь к истории критической теории с позиций современности, которые определяются постмодернизмом, постмарксизмом и критикой евроцентризма, он анализирует актуальные теоретические направления – включая наследие Славоя Жижека, Антонио Негри и Алана Бадью, работает с изменившимися интеллектуальным, политическим и экономическим контекстами.
Недоверие к устоявшимся политическим и социальным институтам все чаще вынуждает людей обращаться к альтернативным моделям общественной организации, позволяющим уменьшить зависимость от рынка и государства. В центре внимания этого сборника – исследование различных вариантов взаимоотношений внутри городских сообществ, которые стремятся к политической и социальной автономии, отказываются от государственного покровительства и по-новому форматируют публичное пространство. Речь идет о специфической «городской совместности» – понятии, которое охватывает множество жизненных практик и низовых форм общественной организации, реализованных по всему миру и позволяющих по-новому взглянуть на опыт городской повседневности. Urban Commons – Moving Beyond State and Market Ed.
Профессор Пенсильванского университета, автор семи книг Кристен Годси объясняет, почему триумф капитализма в странах первого и второго мира не стал выходом для большинства женщин. Она мастерски развенчивает устойчивые мифы о том, что в условиях свободного рынка у женщин больше возможностей достичь карьерных высот и экономической независимости, внутреннего равновесия и личного счастья. На множестве примеров Кристен Годси показывает, как, дискриминируя женщин, капитализм во всем обделяет их – от физических радостей до интеллектуальной самореализации – и использует в интересах процветания тех, кто уже находится на вершине экономической пирамиды. Несмотря на крах и идейную дискредитацию социализма в странах Восточной Европы, Годси убеждена, что многие элементы социалистической экономики способны обеспечить женщине условия для развития и полноправного труда, здоровое распределение сил между работой и семьей и в конечном итоге гармоничные и насыщенные сексуальные отношения.
В монографии рассматриваются проблемы развития взаимосвязей между персами и арабами, генезис и современное состояние ирано-иракских отношений. Автор прослеживает процесс зарождения исламской цивилизации, характер арабских завоевательных походов, исторические судьбы мусульманских народов в Средние века, ход Новой и Новейшей истории Ирана и Ирака. Анализируются истоки противоречий, которые приводят к конфликтным ситуациям на Ближнем и Среднем Востоке. Для специалистов-историков, преподавателей и студентов, всех интересующихся живой историей Востока.
Сборник показывает на обширном документальном материале современные проявления расизма в различных странах так называемого «свободного мира» и в империалистической политике на международной арене в целом.Авторы книги раскрывают перед читателями страницы борьбы народов против расовой дискриминации, в частности против сионизма, тесно связанного с реакционной политикой империализма.Во второе издание книги включены новые документы, относящиеся к 80-м годам.Адресуется широкому кругу читателей.