Социально-культурные проекты Юргена Хабермаса - [55]
Известно, что объектом понимающего исследования в социальных науках является субъективный смысл действия, и мидовский анализ социального действия протекает в этом русле, обнаруживая связь человеческого действия со смысловыми структурами поведения. При этом Мцдом отмечается большая роль индивидуальной «истории жизни». Ю. Хабермас анализирует мидовскую трактовку социального действия именно в рамках понимающей традиции, подробно останавливаясь на таком типе социального действия, который имеет целью коммуникацию, — с использованием знаков (языковых и др.), применением разного рода культурных символов и т. д. Он отмечает весьма плодотворный анализ Дж. Мидом важнейших для коммуникативного действия соотношений субъекта и социального мира, обозначаемых через понятия «Self and Society», и удачное построение концептуальной схемы в целом, основанной на доказательстве главного тезиса (и исходной посылки), состоящего в том, что взаимодействие (или процессы взаимодействия в их совокупности) конституируют и общество как социальность, и самого индивида как социальное существо. Социальность оказывается одним из основных понятий Дж. Мида, которое получает истолкование через его представление о природе социальной реальности, образе социальной жизни, социального мира, однако Ю. Хабермас отмечает, что оно недостаточно разработано и раскрыто автором>117.
Мы в данном случае имеем основание отвлечься от этого аспекта и сосредоточиться на другом, — апеллирующем к осуществляющему взаимодействие «Я». Ю.Ха-бермаса, в работах которого постоянно проявляется интерес к осмыслению природы самосознания, индивидуальности, рефлексии, привлекает мидовский взгляд изнутри на превращение человека как физиологического организма в рефлексивное социальное Я. Он комментирует мидовское рассмотрение Я как двухуровневой системы, состоящей из автономного компонента (отдельного индивида) и из присущей ему совокупной установки других (по отношению к себе), и определяет ее как попытку установить диалектическую связь между этими двумя уровнями, в которой важно не только то, что первый уровень (отдельный индивид) зависит от второго, — это понятно, но и выявление факторов воздействия индивида, включенного в социальный процесс, на развитие самого этого процесса (второй уровень).
Для Ю. Хабермаса (и для наших целей) важна именно эта сторона, конкретнее — мидовская мысль о том, что индивид в условиях взаимодействия может вести себя отклоняющимся от экспектации (ожидания) способом и тем самым внести в структуру взаимодействия такие варианты, которые в своей совокупности могут изменить содержание самого социального процесса. Эту связь Мид обозначает через понятия «I» (роль непосредственно участвующего во взаимодействии индивида) и «Me», понимаемое как социализированный индивид, как совокупность «обобщенных других» («обобщенного другого» — «verallgemeinerten Anderen»). Исследование «принятия роли другого» считается открытием Дж. Мида, и Ю. Хабермас также высоко оценивает его значение для теории коммуникативного действия, особенно в случаях более сложных взаимоотношений, когда в интеракции участвуют несколько действующих лиц (акторов) и требуется учет мнения группы или групп, сообществ и т. д. относительно общего объекта взаимодействия, иначе говоря, принятие роли «обобщенного другого».
Связь между «I» и «Me» Ю. Хабермас характеризует как важную для понимания индивидом себя как автономного и — одновременно — социализированного индивида с присущей ему совокупной установкой других (как некой интернализованной структуры групповой деятельности). Эта связь складывается в условиях социального мира: на пути осознания социальных ролей постепенно образовалась интегрированная «сверх-Я-структура» («bber-Ich-Struktur»), которая дала возможность ориентировать действия на нормативно значимые требования. Одновременно со «сверх-Я» — «Me» образовалось и «Я», способное реагировать на себя (стать объектом для себя самого) и развиваться через принятие отношений другого. В то время, как мы это принимаем, и образуется «Me», на которое мы реагируем как на Я (II, S. 66 ff.). На этом утверждении, в числе других, основано известное положение Дж. Мида о единстве Я и социального процесса.
Сказанное не означает, что общество с его установившимися структурами ролей полностью детерминирует индивидуальное поведение. Эти структуры как определяемые динамикой социального процесса не неподвижны и неизменны; побудительные мотивы человеческих действий расшатывают, трансформируют их, опосредствуют действие всеобщих социальных законов. Мидовская теория развивает идеи субъективизации социального, которая ярко проявляется в интеракции, в активном, сознательном и целеустремленном поведении индивида и его действии в процессе коммуникативной практики. Ю.Ха-бермас показывает, что Мид объясняет активность Я несколькими факторами, главным из которых оказывается связанный с понятием «I». «I» рассматривается как инстанция, которая отделена от репрезентации общественных норм в себе и сама становится «выше институциали-зированного индивида» (II, S. 66). С ней связана эмоциональная сфера, спонтанность идей (фантазий), желаний, чувств, настроений как потенциал реакций, который отбрасывает закрепленные в сверх-Я ориентации и, напротив, вместо внешнего мира образует сферу субъективного (II, S. 66–67). Важен также ситуационный подход. У Дж.
