Сочинения в 3-х тт. Том 2 - [10]

— Спокойную жизнь, — сказал я.

Но она покачала головой.

— Мне нужны деньги. За информацию надо платить. А о цене сговоримся.

— Исключается, — сказал я, улыбнувшись. — Забудь про денежные знаки и займись благотворительностью. Представь себе на минуту, что я Билл Квинт.

Весь побелев, с трясущимися губами, Дэн Рольф вскочил со стула. Затем, когда девушка лениво, добродушно рассмеялась, сел опять.

— Он считает, Дэн, что я не нажилась на Билле. — Она подалась вперед и положила руку мне на колено. — Допустим, ты заранее знаешь, что служащие какой-то компании собираются устроить забастовку. Знаешь даже, когда именно она начнется и когда кончится. Так неужели, зная все это, ты не пойдешь на биржу и не сделаешь деньги? Наверняка пойдешь, — с воодушевлением закончила она. — Так что не думай, что Билл ушел не расплатившись.

— Тебя избаловали, — сказал я.

— С чего ты такой прижимистый? Ты ведь не из своего кармана платишь. Тебе же дают на расходы, правда?

Я ничего не ответил. Она хмуро посмотрела сначала на меня, потом на свой чулок и, наконец, на Рольфа.

— Может, он расщедрится, если дать ему выпить? — сказала она ему.

Чахоточный молча встал и вышел из комнаты. Она надула губки, ткнула меня пальцем ноги в колено и сказала:

— Пойми, дело не в деньгах. Вопрос-то принципиальный. Если девушке есть что продать, с какой стати она должна отдавать это бесплатно?

Я усмехнулся.

— Ну не упрямься!

Вошел Дэн Рольф с сифоном, бутылкой джина, лимонами и кубиками льда в миске. Мы выпили по одной. Потом чахоточный ушел, а мы еще долго сидели, выпивали и торговались. Я старался перевести разговор на Тейлера и Уилсона, она — на деньги. Так продолжалось до тех пор, пока бутылка не кончилась. Мои часы показывали четверть второго ночи. Дина пожевала лимонную корку и в сотый раз за этот вечер повторила:

— Какая тебе разница! Ты же не из своего кармана платишь.

Она скорчила гримасу и не глядя опустила бокал на стол. Так ей, во всяком случае, показалось. Промахнулась она всего на каких-нибудь восемь дюймов. Я забыл, разбился бокал или нет, зато хорошо запомнил, что ее промах почему-то воодушевил меня.

— Между прочим, — избрал я новую тактику, — вполне обойдусь и без твоей информации. Не так уж она мне и нужна.

— Дело твое, но не забудь, что последней, кто его видел, если не считать убийцы, была я.

— Ничего подобного. Его собственная жена видела, как он вышел отсюда, пошел по улице и упал.

— Жена?!

— Да. Она ждала его в машине.

— Откуда же она знала, что он здесь?

— Ей якобы позвонил Тейлер и сообщил, что ее муж поехал к тебе с чеком в кармане.

— Не морочь мне голову. Макс этого знать не мог.

— Я передаю то, что рассказала нам с Нуненом миссис Уилсон.

Дина выплюнула остатки лимонной кожуры на пол, взъерошила и без того взъерошенные волосы, вытерла рот тыльной стороной ладони и хлопнула рукой по столу.

— Все-то ты знаешь. Ладно, так и быть, помогу тебе. Можешь считать, что тебе это ничего стоить не будет, но за меня не беспокойся — я свое возьму. Думаешь, нет? — Она посмотрела на меня так, словно я находился по меньшей мере в миле от нее.

Снова начинать торговаться не имело никакого смысла, поэтому я сказал:

— Ну конечно, возьмешь. — Эту фразу я повторил, по-моему, раза четыре, причем совершенно серьезно.

— То-то. А теперь слушай. Ты пьяный, я пьяная. Самое время поговорить по душам. Могу выложить все, что тебя интересует. Такой уж я человек. Если мне кто понравился, у меня от него секретов нет. Спрашивай что хочешь. Валяй, не стесняйся!

Долго упрашивать меня не пришлось.

— С какой стати Уилсон дал тебе пять тысяч?

— А просто так, шутки ради. — Она откинула голову и засмеялась. А затем разъяснила: — Понимаешь, ему нужны были компрометирующие документы, а у меня кое-что имелось. Я ведь девушка предусмотрительная, знала, что когда-нибудь на этих бумажках заработаю, вот их и припрятала. Когда Дональд пошел на них войной, я ему намекнула, что у меня есть материальчик и я готова им поделиться — за деньги, разумеется. Кое-что я дала ему прочесть, чтобы он убедился, что товар стоящий.

А товар действительно был стоящий. После этого мы стали торговаться. Он был не таким прижимистым, как ты, — тебя не переплюнешь, но давал мало. Короче, до вчерашнего дня вопрос о цене оставался открытым.

Тогда я решила на него нажать: позвонила ему и сказала, что у меня появился еще один покупатель и если он хочет, чтобы товар достался ему, то должен в тот же вечер принести либо пять тысяч наличными, либо заверенный в банке чек на эту сумму. Про второго покупателя я, естественно, все выдумала, но Дональд по неопытности мне поверил.

— А почему вы договорились на десять вечера?

— А почему бы и нет? Чем это время хуже любого другого? В таких делах точное время — самое главное. Теперь тебя, наверное, интересует, почему мне нужны были либо наличные, либо заверенный в банке чек. Пожалуйста, могу ответить. Я вообще могу рассказать тебе все, что хочешь. Уж такой я человек. Все или ничего.

Еще минут пять она рассуждала о том, какой она человек и почему одним готова рассказать все, а другим — ничего. Я же ей поддакивал и терпеливо ждал, когда она кончит.