Сочинения в 3-х тт. Том 2 - [8]

— С вами говорил Тейлер…

Женщина вздрогнула и перевела широко раскрытые глаза с шефа на меня.

— Значит, это был он! — вскричала она. — Это был он!

* * *

Когда я вернулся в гостиницу, в холле меня уже ждал младший кассир Роберт Олбери из Первого национального банка. Мы поднялись ко мне в номер, заказали воды со льдом, выпили разбавленное шотландское виски с лимоном и гранатовым соком и спустились в ресторан.

— А теперь расскажите мне про эту дамочку, — сказал я, когда мы принялись за суп.

— А вы ее еще не видели? — спросил он.

— Пока нет.

— И ничего про нее не слышали?

— Только что она мастер своего дела.

— Это точно, — согласился он. — Думаю, вы ее увидите. Сначала вас постигнет разочарование, зато потом и сами не заметите, как начнете рассказывать ей свою жизнь, делиться самым сокровенным. — На его мальчишеском лице появилась застенчивая улыбка. — И с этой минуты считайте, что вы погибли.

— Спасибо, что предупредили. Скажите, а откуда у вас, если не секрет, такие сведения?

Он стыдливо хмыкнул, опустив глаза в тарелку с супом, и признался:

— Я их купил.

— В таком случае, боюсь, они вам недешево обошлись. Говорят, она денежки любит.

— Еще как. Она абсолютно помешана на деньгах. Она так корыстна, так откровенно одержима жаждой наживы, что в этом даже есть своя прелесть. Когда познакомитесь с ней, поймете, что я имел в виду.

— Очень может быть. Простите за нескромный вопрос, а как вы с ней расстались?

— Деньги у меня кончились, вот мы и расстались.

— Да, с ней, я вижу, не забалуешься.

Он слегка покраснел и кивнул.

— И вы, насколько я могу судить, не в претензии?

— А что мне еще оставалось делать? — Его молодое, миловидное лицо покрылось густым румянцем, и он, запинаясь, объяснил: — Видите ли, если бы не она… Сейчас я вам расскажу, я хочу, чтобы вы знали ее и с этой стороны тоже. У меня было немного денег. Когда они кончились… не забывайте, я был молод и ужасно влюблен… Так вот, мои сбережения кончились, но ведь в банке деньги были… И я… впрочем, какая вам разница, взял я деньги из банка или только собирался это сделать. Короче, она обо всем догадалась. Я никогда не мог ничего от нее скрыть. На этом наши отношения и прекратились.

— Она с вами порвала?

— Да, и слава Богу. Если бы не она, вы бы сами упекли меня в тюрьму за растрату! — Он наморщил лоб. — Надеюсь, вы об этом особенно распространяться не станете? Я просто хотел, чтобы вы знали: не такая уж она плохая.

— Возможно. А может быть, она просто смекнула, что лучше отказаться от ваших денег, чем попасть в переделку.

Он задумался и покачал головой:

— Нет, это не совсем так.

— Но ведь, насколько я понял, без денег она в постель не ложится.

— А как же тогда Дэн Рольф?

— Кто это такой?

— Считается ее братом, то ли родным, то ли единокровным, словом каким-то близким родственником. На самом же деле он ей никто. Бродяга, нищий да вдобавок еще чахоточный. Живет у нее, на ее деньги, а ведь между ними ничего нет, подобрала его где-то и приютила.

— А кто у нее еще был?

— Один профсоюзный деятель. Но из него много не вытянешь.

— Что еще за профсоюзный деятель?

— Приехал сюда во время забастовки. Квинт.

— И он тоже на нее клюнул?

— Из-за нее, говорят, он здесь и остался, когда забастовка кончилась.

— Он и сейчас при ней?

— Нет, она говорила мне, что боится Квинта. Он грозился ее убить.

— Я вижу, она пользуется успехом.

— Она может охмурить любого, стоит ей только захотеть, — сказал он, причем очень серьезно.

— Дональд Уилсон тоже в нее влюбился? — спросил я.

— Не знаю. Про них я никогда ничего не слышал. Шеф полиции потребовал, чтобы мы выяснили, вносил ли он и раньше деньги на ее счет, но мы ничего не обнаружили.

— А с кем она живет сейчас? Не знаете?

— Последнее время я часто видел ее с одним типом, неким Тендером, владельцем игорных притонов. Тейлер, по прозвищу Сиплый. Вы, должно быть, о нем слышали.

* * *

В половине девятого я расстался с юным Олбери и направился на Форест-стрит, в отель «Майнерс». У входа я столкнулся с Биллом Квинтом:

— Привет! А я к вам.

Он остановился, пристально оглядел меня с головы до пят и прорычал:

— Так вы, оказывается, сыщик.

— Вот ведь невезение, — пожаловался я. — Иду, специально чтобы втереться к вам в доверие, а вы уже против меня настроены.

— Что вы еще хотите выведать? — спросил он.

— Меня интересует Дональд Уилсон. Вы ведь его знали?

— Знал.

— Хорошо знали?

— Нет.

— И что вы о нем думаете?

Он стиснул свои бесцветные губы, выпустил через них воздух, издав при этом примерно такой же звук, с каким рвется тряпка, а затем заявил:

— Паршивый либерал.

— А Дину Брэнд знаете?

— Да, знаю. — Мне показалось, что он втянул голову в плечи.

— Думаете, она убила Уилсона?

— Конечно. Свела с ним счеты.

— Значит, не вы?

— Мы с ней работали на пару, черт вас побери. Еще вопросы есть?

— Есть, но не все сразу. Правды от вас все равно не дождешься.

Я вернулся на Бродвей, сел в такси и назвал адрес: «Харрикен-стрит, 1232».

IV ХАРРИКЕН-СТРИТ

Такси остановилось у серого коттеджа. Дверь мне открыл тощий тип, с изможденным лицом, абсолютно бескровным, если не считать ярко-красных пятен величиной с полдоллара на обеих щеках. «Чахоточный Дэн Рольф», — сообразил я.