Сочинения в 2 томах. Том 2. Сердца моего боль - [92]
, Е. Лямпорта (Букер-экспресс. Новые заметки о ежегодной премии: литературный власовец // Независимая газета. 1995. 1 декабря) и А. Немзера (Глашатаи правды // Сегодня. 1996. 19 января), В. Лукьянин ответил: «В обширном исследовании «Срам имут и живые, и мертвые, и Россия…» В. Богомолов подверг уничтожающей критике документальную основу романа, и, как следствие, его художественную концепцию. Трудно поверить, чтобы простая человеческая неудовлетворенность заставила немолодого талантливого писателя совершить этот поистине титанический труд, здесь были задеты глубинные нравственные и мировоззренческие основы его личности» (Партия нас вела к победе // Урал. 1995. № 5).
И читатели в своих многочисленных письмах полностью разделяли позицию В. Богомолова.
С.Д. Романцев, инвалид войны, Герой Советского Союза: «Публикация такой мощной и убедительной статьи В. Богомолова очень смелая и своевременная. Хочется надеяться, что история минувшей войны будет освобождена от грязных доморощенных хулителей нашего народа».
Н.В. Соколова, участница войны: «Прочитала статью и вот не могу молчать. Написать Вам не сразу отважилась, потому что реакция — шок, ярость, остервенение… До каких глубин патологии сознания надо дойти, чтобы писать о Гудериане и Власове как о людях! Ведь действительно можно поверить в «благородство» Гудериана, а предательство — счесть за достоинство. Разве можно допускать подобные кощунства над памятью павших и так больно оскорблять нас — живых?»
Г.Г. Мазурина: «Ваша статья убеждает нормальные умы и сердца людей разного возраста, включая и юное поколение: глумление над трагедией Великой Отечественной войны — опасно для жизни Отечества, опасно для каждого здравомыслящего человека».
П. Добренко, инвалид войны, член президиума Московского городского совета ветеранов войны, очень метко охарактеризовал статью: «Срам от клятвопреступника имут и живые, и мертвые, и Россия».
В ответ на публикацию «Срам имут и живые, и мертвые, и Россия…» Г. Владимов — «человек, писатель, патриот России», как он себя позиционировал, — в декабре 1995 года направил в «Книжное обозрение» открытое письмо В. Богомолову, в котором не столько отвечал по существу на его критику, на указание содержащихся в романе «Генерал и его армия» и статье «Новое следствие, приговор старый» (Знамя. 1994. № 4, 5, 8) недостоверных исторических фактов, передержек и подтасовок, сколько бросался необоснованными (по незнанию или злому умыслу) обвинениями, прямыми и грубыми оскорблениями и клеветой в адрес В. Богомолова. Редакция «Книжного обозрения» предложила В. Богомолову ответить Г. Владимову так же публично. Ознакомившись с аргументированными доводами В. Богомолова и представленными им свидетельствами и официальными документами, редакция «КО» сочла целесообразным одновременно опубликовать и письмо Г. Владимова «Когда я массировал компетенцию…», и ответ В. Богомолова «Ложь и клевета — не аргумент в споре» (1996. 19 марта. № 12). Поскольку газета солидаризировалась с В. Богомоловым, его статья была опубликована как редакционная. Рукописный текст этой статьи находится в архиве В. Богомолова.
Дискуссия о романе Г. Владимова продолжалась несколько лет. В ней приняли активное участие многие критики, литературоведы и историки. Одни, даже несмотря на отмечавшиеся художественные несовершенства романа, исторические перекосы и недостоверности, отстаивая корпоративные интересы, наградили автора за роман «Генерал и его армия» Букеровской премией, другие — разделяли принципиальную, аргументированную документами критику и позицию В.О. Богомолова.
Спустя пять лет Рейн Карасти (Два генерала // Звезда. 2000. № 3), возвращаясь к этой полемике, заключил: «Разгоревшийся в 1996 г. спор по поводу романа Г. Владимова «Генерал и его армия» — в основе своей нравственный: это расхождения исторического, документального с литературным воспроизведением. Вопросы совести у В. Богомолова оказались неразрывно связанными с вопросами истории».
В последние годы отношение к этой теме и предмету расхождения мнений, а главным образом к оценке личности Власова, несомненно, стало более взвешенным и трезвым. И в этом безусловно большая заслуга В.О. Богомолова.
Неизданный В.О. Богомолов
Из личного архива
Значение личного опыта
для омысления ( и изображения)
прошлого неизмеримо велико.
В . Богомолов
Из дневников
и рабочих тетрадей
Решил завести дневник, куда буду записывать наиболее яркие события в жизни, самое существенное и важное о себе и знакомых людях.
Вернувшись через восемь с половиной лет отсутствия в Москву, я не знал и не представлял, чем заняться в жизни.
Первые месяцы были плотно заняты обустройством: официальным утверждением гражданской жизни, походами по учреждениям — военкомат, домоуправление, паспорт, прописка, оформление пенсии — дело муторное, но жизненно необходимое, ибо «без бумажки — ты букашка, а с бумажкой — человек». Дорвался до чтения, читал запоем все подряд: газеты, журналы, книги — в общем, поначалу все, что попадется на глаза, мало выходил из дома.
Встретился с некоторыми товарищами, но чувствовал себя с ними неуютно — большинство из них уже были устроены в этой незнакомой мне гражданской жизни, учились или уже что-то закончили. Я же от них отстал на целую жизнь. О чем было с ними говорить? Вспоминать седьмой класс школы? — Наивно. Вспоминать, кем ты был в той жизни, в которой чудом уцелел, обсуждать, как тяжело, а главное — с чего ее начинать заново, — не могу, слишком личное, что доверить можно только — Алеше Штейману1.
