Сочинения - [25]

Шрифт
Интервал

Вечно грустным, всегда неутешным,
Помоги моей полусвятости
Или дай мне силы быть грешным.

«Душа моя, ты — как луна…»

Душа моя, ты — как луна,
На две страны разделена.
Одна — на солнечном огне
Ясна другим, понятна мне…
Другая, страшная — в тени.
Ночные призраки одни
Бессонно пребывают в ней
Среди кощунственных затей…
Там — колдовская бестолочь,
Бег времени из ночи в ночь…
Царица сирая — сова
Цедит бессвязные слова.
И в грязной, мутной тишине
По капле падают оне.
Там — вылетая из пещер,
Орды безглазые химер
Во тьме кромешной, гробовой
С «морлоками» в игривый бой
Вступают вдруг. И сон и смрад
Переполняют душный ад.

«Здесь, на земле, светло и звучно…»

Здесь, на земле, светло и звучно,
А небо — меркнущая ртуть…
О, как Тебе должно быть скучно
Собою полнить эту жуть…
Ты там — сырой, огромной волей
Блюдешь неведомую цель,
А я — живу-живу… не боле,
Но сотворил себе свирель…
И в час, когда душа без гнева,
Я звуком исхожу из губ
И жду созвучного напева
Твоих громотворящих труб…
Но в пустоте ветхозаветной
И в непрерывности времен
Один мой голос безответный
Стократно эхом повторен…
Нет, этой радости — не трогай!
Не много радостей Ты дал!..
Ты где-то в небе — недотрогой,
Я на земле — убог и мал…

«Как-то по-новому сегодня…»

Как-то по-новому сегодня
Разглядываю мир земной,
Как-то свежее и свободней
Вокруг меня и надо мной.
Как будто я и нежил прежде,
Я увидал впервые вдруг,
Как свет небес спокойно брезжит
На эту жизнь, на тихий луг…
Я прохожу необычайно,
Такой не я, такой другой…
Себя ощупываю тайно
Обеспокоенной рукой.
О милая, какое чудо,
Когда, привычная теням,
Из-под мучительного спуда
Душа взлетает к облакам.

«Когда на небосводе…»[164]

Когда на небосводе
Исчезнут облака,
Гляди, звезда восходит,
Гляди, как высока!..
И ты глядишь пугливо
На призрачный экран
И на такое диво!
И на такой обман!
Окружена эфиром
Уж миллионы лет,
Она горит над миром,
Звезда, которой нет.
Она давно, как камень,
Тяжка и холодна,
Но льется синий пламень
С незыблемого дна.

«Меня шатает вьюга…»

Меня шатает вьюга
В ушах звенят псалмы…
Ни недруга, ни друга —
Сугробы и холмы…
Вот в серебро одеты
Бескрайние поля,
Но ты, Россия, где ты,
Где музыка твоя?
Не бесовы ли чары
Небес твоих мороз?
Средь ледяной Сахары
Брожу, как эскимос…
В снег ухожу по пояс…
Вперед, душа, вперед…
В Гренландию, на полюс?
Сам черт не разберет…
…Сгибаются колени,
Одолевает сон…
Тяжелые тюлени
Ползут на небосклон…

«Молюсь на своеструнной лире…»[165]

Молюсь на своеструнной лире
И не осмысливаю слов…
Что упоительней есть в мире
Невразумительных стихов?
Я словоблудия чуждаюсь
И велеречия лишен,
Но суеверствую и каюсь
Вне переменчивых времен…
Несвоевременно рожденный,
В час неугаданный умру…
Но сплетены мои пэоны
В замысловатую игру.
И дорог мне непостижимо
Их своевольный перезвон,
Слетающий неуловимо
И исчезающий, как сон.
А муза тихо у оконца
Сидит и смотрит в небеса
На удивительное солнце,
Рождающее чудеса.

«На земле в любви первоначальной…»

На земле в любви первоначальной
Каждый час — неповторимо твой…
Кто же смеет в грубости печальной
Не дружить с Красавицей-Землей?
Я иду. Передвигаю ноги…
А куда? Не все ли мне равно…
Все пути распутать. Все дороги
В дорогое свить веретено…
Как торжественны любые жесты,
От любви кружится голова,
Отбивают ноги анапесты,
Выплывают из души слова.
Как же могут каменные плечи,
Как же может вся земная стать
Выдержать влюбленнейшие речи,
Этакую легкость подымать?
Миротворец, своему народу
Подаривший Каинов и Йуд,
За мою короткую свободу
Мне не страшен твой угрюмый суд.

«О, Брат! Привет тебе за муку…»

О, Брат! Привет тебе за муку,
За горечь ядовитых слов.
Тебе протягиваю руку
Сквозь тьму грядущую веков.
Сквозь время, меру и пространство,
Сквозь современников тщету
Я чую новое убранство
Земли, постигнувшей мечту.
Твой предок, скучный и суровый,
Еще невольный и слепой,
Я мир вынашиваю новый
Под оболочкою земной.
И, прозревая понемногу,
Неверной поступью бредя,
Я верить начинаю Богу
И вижу чудного — тебя.
Ты там. Поешь. Двойною тенью
Ты землю смирную покрыл,
Ты подчинил ее движенью
Бесшумных и победных крыл.
Тебе навстречу за горою
Идет растроганный отец,
О свет в тебе и свет с тобою!
Свиданья миг — борьбы конец.
И ты мучительно и строго,
Обожествленный человек,
Очеловеченного Бога
Узришь, не подымая век.

«Она проста и покорна…»

Она проста и покорна,
Она тиха и строга,
Но вдруг, как глянет задорно,
Как топнет дерзко нога!..
И в миг разметает косы,
И в миг — запляшет нагой…
И будут гибнуть покосы
Под гневной ее ногой…
Помчится — и косы — в клочья,
И бешеным будет бег…
А вдаль протянется ночью
Скрип уходящих телег…
Потом устанет и ляжет
На теплую землю ниц
И будет слушать, что скажет
Пенье далеких птиц…
И будет опять смиренной
Молить, чтоб пришла заря,
И вот — запоет сиреной,
Кого-то к себе маня…
Да, много у ней есть песен
И много у ней имен,
Но мир ей зачем-то тесен,
И кто-то в нее влюблен.

«О, родина моя, такою…»

О, родина моя, такою,
Хотя б на день, на час один,
Предстанешь ли передо мною,
Сверкающая глыба льдин?..
…………………………………..
Уверенность, что все переживу,
К тебе взываю, и опять в тумане
Все тот же сон — во сне и наяву —
…Снег падает, летят по снегу сани…

«Осколок духа и мечты…»

Осколок духа и мечты,
Для маленькой земной прогулки
Ты тоже рухнул с высоты
С крутой горы, где ветры гулки…

Рекомендуем почитать
Интересная жизнь… Интересные времена… Общественно-биографические, почти художественные, в меру правдивые записки

Эта книга – увлекательный рассказ о насыщенной, интересной жизни незаурядного человека в сложные времена застоя, катастрофы и возрождения российского государства, о его участии в исторических событиях, в культурной жизни страны, о встречах с известными людьми, о уже забываемых парадоксах быта… Но это не просто книга воспоминаний. В ней и яркие полемические рассуждения ученого по жгучим вопросам нашего бытия: причины социальных потрясений, выбор пути развития России, воспитание личности. Написанная легко, зачастую с иронией, она представляет несомненный интерес для читателей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жизнь-поиск

Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».


Интервью с Уильямом Берроузом

Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.


Syd Barrett. Bведение в Барреттологию.

Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.


Ученик Эйзенштейна

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.