Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе - [164]

Шрифт
Интервал

                               шоферский риск —
ничего
не стоит?!.
А колдобины
                 на ежедневном пути
(чуть расслабишься —
треснет шея)?!.
А сама невозможность
                              проехать,
                                          пройти?!
Разве это —
дешевле?
Не хочу, торопясь,
                        предвещать закон,
сгоряча
городить напраслину.
Но в Державе такой,
                           в Государстве таком
бездорожье —
уже безнравственно!
Это – факт!
И дело не в чьей-то
                          молве.
Я
намеренно не стихаю…
(Не ищите поэзии
в данной главе!
Не считайте ее
                    стихами!..)
Не стихи
пишу —
хриплым криком
кричу.
Не себе
          прошу —
для Отчизны
хочу.
Для нее —
              океанами стиснутой,
драгоценной,
одной,
единственной!
Для которой мы трудимся
                                   столько лет,
для которой
поем и печалимся…
Недоступного нет,
                        невозможного нет,
если только миром
навалимся!
Если только – с сердцем,
                                   с умом,
                                            с душой…
И Дорога наша
                    сквозь время,
та,
которая пишется
                       с буквы большой,
станет
к нашим потомкам
добрее!..
Всей наивностью
                       этих спешащих строк,
всею ширью Земли,
всею далью
я мечтаю
            о пятилетке дорог, —
самой трудной мечтой
мечтаю…
За такое
           можно отдать и жизнь,
если это приблизит
сроки…
А сегодня, по-моему,
                           коммунизм
есть
Советская власть
плюс дороги!

Шаги

Небо темное
                 без берегов.
На стене
имена горят.
Двести десять
парадных
шагов!
Словно это и впрямь —
парад.
Необъявленный,
                      странный,
                                   ночной…
Вижу:
выстроились войска,
озаренные
              круглой луной,
продирающейся
сквозь облака…
Я друзей отца
                  узнаю, —
вон они вдалеке стоят.
Впереди —
               в суровом строю —
сводный полк
Неизвестных солдат!..
Все
    пришли в эту ночь
                             сюда
отовсюду,
где шла война:
с ноздреватого
                   невского льда,
из-под Бреста
и Бородина.
С Даугавы,
              с Дона,
                       с Днепра,
кто – на лошади,
кто – пешком…
И безмолвным громом
                              «ура-а!..»
перекатывается
над полком.
Мне тревожно,
                    холодно мне.
Ветер скорби
хлещет в ушах.
В потрясающей
тишине
государственный
                      слышен
                                 шаг!
И слова команды
слышны.
В небе
грустные марши
                      парят…
Появляются
                из стены
принимающие
парад.
Командармы
                 далеких дней,
чашу
выпившие до дна.
Застывают
              возле камней,
там, где выбиты
их имена…
И молчат они.
И глядят.
Будто верят,
                что скоро
                             в ночи
к ним из молодости
прилетят
бесшабашные трубачи.
Вспоминают
                 бойцов своих.
Снова чуют
цокот
подков…
Невесомые
              руки их —
у невидимых
козырьков.

Война

Было Училище.
Форма – на вырост.
Стрельбы с утра.
                      Строевая – зазря…
Полугодичный
                    ускоренный выпуск.
И на петлице —
два кубаря…
Шел эшелон
                по протяжной
                                   России,
шел на войну
                  сквозь мельканье берез.
«Мы разобьем их!..»
«Мы их осилим!..»
«Мы им докажем!..» —
                             гудел паровоз…
Станции —
               как новгородское вече.
Мир,
      где клокочет людская беда.
Шел эшелон.
А навстречу,
                навстречу —
лишь
санитарные поезда…
В глотку не лезла
                       горячая каша.
Полночь
была, как курок,
                     взведена…
«Мы разобьем их!..»
«Мы им докажем!..»
«Мы их осилим!..» —
                            шептал лейтенант.
В тамбуре,
маясь на стрелках гремящих,
весь продуваемый
                        сквозняком,
он по дороге взрослел —
                                  этот мальчик —
тонкая шея,
уши торчком…
Только во сне,
оккупировав полку
в осатанелом
                 табачном дыму,
он забывал обо всем
ненадолго.
И улыбался.
Снилось ему
что-то распахнутое
                          и голубое.
Небо,
а может,
           морская волна…
«Танки!!.»
И сразу истошное:
                         «К бою-у!..»
Так они встретились:
Он
и Война…
…Воздух наполнился громом,
                                       гуденьем.
Мир был изломан,
был искажен…
Это
     казалось ошибкой,
                              виденьем,
странным,
              чудовищным миражом…
Только видение
не проходило:
следом за танками
                         у моста
пыльные парни
                     в серых мундирах
шли
и стреляли от живота!..
Дыбились шпалы!
Насыпь качалась!
Кроме пожара,
не видно ни зги!
Будто бы эта планета
                            кончалась
там,
где сейчас наступали
                            враги!
Будто ее становилось все меньше!.
Ежась
от близких разрывов гранат, —
черный,
          растерянный,
                           онемевший, —
в жестком кювете
лежал лейтенант.
Мальчик
            лежал посредине России,
всех ее пашен,
                   дорог
                          и осин…
Что же ты, взводный?

Еще от автора Роберт Иванович Рождественский
210 шагов

«210 шагов» – это поэма о времени, о шагах истории, о бессмертном и незыблемом в ней, Москва, Красная площадь, Мавзолей, люди, свершившие Октябрьскую революцию и отстоявшие ее завоевания, молодежь, комсомольские стройки, торжество советского бытия – вот главные напряженные мысли поэмы, ее главные чувства.От издательства.


Алешкины мысли

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вся жизнь впереди…

Роберт Рождественский среди шестидесятников «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Анненского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, не случайно ведь и в поэзию он ворвался поэмой «Моя любовь».


Лучшие стихи

Перед вами – сборник лирики, статей и черновых записей Роберта Рождественского (1932–1994), одного из плеяды «шестидесятников», поэтов «оттепели», переживших свою страну.


Это время

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Эхо любви. Стихотворения. Поэмы

Великие стихотворения большого поэта Роберта Рождественского собраны в этой книге как удивительное воплощение подлинной любви к этому прекрасному миру, к Родине, к женщине, к детям, ко всем людям. Звенящий, светлый, кристально ясный мир Роберта Рождественского – естественное проявление его личности, его души, его судьбы. В книге представлены лучшие стихотворения и поэмы автора.


Рекомендуем почитать
Группа крови. Мне приснилось, миром правит любовь

Виктор Цой еще при жизни вошел в число так называемых малых богов русского национального пантеона. Наравне с Цветаевой, Пастернаком, Высоцким. Он встал в ряд людей, создавших идеальную версию русской культуры. Это путь поэта, певца. Путь чести. В книге собраны все основные тексты песен Виктора Цоя, а также его совершенно неизвестные произведения, включая черновики и наброски последних песен, написанных в Латвии в августе 1990 года.


Четыре четверти пути [Сборник]

В сборник вошли стихи В. С. Высоцкого с авторскими комментариями, его размышления о спорте, о жизни, статьи и воспоминания спортсменов, коллег и друзей поэта.


Песни и зонги к спектаклям

Источник: Филатов Л.А., Гафт В.И. Жизнь — театр: Сборник стихотворений. — М.: Изд-во ЭКСМО, 2003. — 464 с.


Песенная летопись Великой Отечественной войны

В книге известных киевских журналистов и коллекционеров грампластинок прошлых лет Анатолия Железного и Леонида Шеметы собраны лучшие песни периода Великой Отечественной войны. Главной отличительной особенностью сборника является то, что песни представлены исключительно в их первозданном виде, не искажённом лукавой хрущёвской цензурой. Кроме того, авторы рассказывают истории создания каждой включённой в сборник песни, что помогает читателю не только лучше понять смысл произведений, но и получить более полное представление о характере того далёкого, но незабываемого времени.


Переводы песен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третья твердь

Книга стихов и песен. Ростов-на-Дону, 1996 г. 1000 экз.


Новая Земля. Методы, упражнения, молитвы, формулы

В этом томе представлены простые и эффективные методы и упражнения, указанные Омраамом Микаэлем Айванховым в своих беседах, чтобы удовлетворить столь ощутимую потребность в них на духовном пути. Одни из этих методов и упражнений касаются конкретных аспектов повседневной жизни, другие — собственно духовной деятельности. Все методы исходят из посвященческой традиции, которая, в первую очередь, занимается пришествием, как сказано в Писаниях «нового Неба и новой земли…», то есть изменением манеры мышления и нравов.


Маска для убийства

Вулф собирает у себя дома членов Манхэттенского цветочного клуба. Пока они любовались орхидеями, кто-то из приглашенных задушил его гостью Синтию, и Вулфу приходится раскрыть это преступление.


Большая этика

Перед вами труд величайшего древнегреческого философа, ученика Платона и воспитателя Александра Македонского — Аристотеля (384 – 322 до н. э.), оказавшего исключительное влияние на развитие западноевропейской философии.«Большая этика» — посвящена нравственным проблемам личности и общества и обоснованию главного принципа этики Аристотеля — разумного поведения и умеренности. Пер. Т. А. Миллер.


Русская канарейка

Кипучее, неизбывно музыкальное одесское семейство и – алма-атинская семья скрытных, молчаливых странников… На протяжении столетия их связывает только тоненькая ниточка птичьего рода – блистательный маэстро кенарь Желтухин и его потомки.На исходе XX века сумбурная история оседает горькими и сладкими воспоминаниями, а на свет рождаются новые люди, в том числе «последний по времени Этингер», которому уготована поразительная, а временами и подозрительная судьба.Трилогия «Русская канарейка» – грандиозная сага о любви и о Музыке – в одном томе.