Собрание сочинений - Том 6 - [114]

Так в этой-то благодати Духа Святаго желал бы я, чтобы вы, ваше Боголюбие, пребывали всегда и когда, приобретая её, разнообразными добродетелями Христа ради делаемыми, обрящетесь в ней же в день прихода Его, то есть в час успения вашего, то воистину явитесь непостыженными на вечерю Агнчию в одежде брачной. Так старайтесь же всегда приобретать благодать Духа Святаго и непрестанно пребывать в ней».

Это как бы первая часть Беседы, учительная, для спасения души. Естественно, мы не можем извлечь все места и даже пересказать их, поскольку Преподобный в подкрепление своих мыслей по памяти приводит обширные выдержки из Св. Писания, ссылается на молитвенные подвиги Духовидцев, людей древлего и новозаветного сознания. Мы и так не скупимся на выписки из воспоминаний Мотовилова, памятуя, что теперь они мало доставаемы, ежели не сказать более, почти недоставаемы72. Беснующаяся чернь, водимая сатанинскими силами, тщилась всю литературу, близкую народу, извратить, а то и уничтожить. И книги С. А. Нилуса раздражали их сильнее других. Но именно эти книги запрятывались людьми благочестивыми так глубоко, что не докопаться до них было и сатане самому, не только его приспешникам. Велика рать Христова на Руси, её не одолели, а теперь уже и не одолеют никакие враги рода человеческого. Шести- и пятиконечники рвали сосуды, подпитывающие русский мозг, намереваясь превратить его в ком серой грязи, подобный своему, внечеловеческому, а тончайшие сосуды эти были недосягаемы. Они и поныне питают религиозное сознание нашего Боголюбивого народа. И так до пакибытия, до скончания века.

Вторая часть Беседы — сплошное сорадование православных душ. Чтобы стать сопричастниками того момента, прочтем воспоминания дальше.

— Каким же образом, спросил я батюшку о. Серафима, узнать мне, что я нахожусь в благодати Духа Святаго?

— Это очень просто, — отвечал он.

— Всё-таки я не понимаю, почему я могу быть твёрдо уверен, что я в Духе Божием и как мне самому в себе распознать Его истинное явление?

Батюшка о. Серафим отвечал:

— Я уже сказал, что это очень просто, и подробно рассказал вам, как люди бывают в Духе Божием и как должно разуметь Его явление в нас. Что же вам ещё нужно?

— Надобно, — сказал я, — чтобы я понял это хорошенько.

Тогда он взял меня весьма крепко за плечо и сказал мне:

— Мы оба теперь, батюшка, в Духе Божием; что же вы глаза опустили, что же не смотрите на меня?

Я отвечал:

— Не могу смотреть, потому что из глаз Ваших молнии сыпятся. Лицо Ваше светлее солнца сделалось, и у меня глаза ломит от боли. Он отвечал:

— Не устрашайтесь, ваше Боголюбие, и вы теперь также светлы стали. — И, преклонив ко мне голову свою, тихонько на ухо сказал мне, — Благодарите же Господа Бога за неизреченную к вам милость Его. Вы видели, что я и не перекрестился, а только в сердце моём мысленно помолился Господу и сказал: «Господи, удостой его телесными глазами видеть сошествие Духа Твоего Святаго, которым Ты удостаиваешь рабов Своих, когда благоволишь явиться им во свете великолепной славы Твоей». И вот Господь и исполнил мгновенно смиренную просьбу убогого Серафима. Как же нам не благодарить Его за этот неизреченный дар Его к нам обоим? Этак, батюшка, не всегда и великим пустынникам являл Господь милость Свою, а уж эта благодать Божия, как мать чадолюбивая, по предстательству Божией Матери, благоволила утешить милосердием своим сокрушаемое сердце ваше.

— Что же вы не смотрите мне в глаза? Смотрите просто и не убойтесь: Господь с нами!

И когда я взглянул после этих слов на лице его, то на меня напал ещё больший благоговейный ужас. Представьте себе в середине солнца, в самой блистательной яркости полуденных лучей его, лице человека, разговаривающего с вами. Вы, например, видите движение уст и глаз его, изменение в самих очертаниях лица, чувствуете, что вас кто-то держит рукой за плечи, но не видите не только рук его, но и самих себя, ни его самого, а только один ослепительнейший, простирающийся на несколько сажень кругом свет; слышите крупу снеговую, падающую на вас, чувствуете, что её по крайней мере на вершок нападало на вас и… вы можете себе представить то положение, в котором я находился тогда.

— Что же чувствуете вы теперь? — спросил меня о. Серафим.

Я отвечал:

— Необыкновенно хорошо.

— Да как же хорошо-то? — спросил он. — Что же именно-то?

Я отвечал:

— Такую тишину и мир в душе моей, что никаким словом то выразить Вам не могу.

— Это, ваше Боголюбие, тот мip, — сказал о. Серафим, — про который Господь сказал ученикам: «Mip Мой даю вам, не якоже мip даёт, Аз даю вам. Аще бы от мipa были бысте, мip убо своё любил бы, но якоже избрах вы от мipa сего, сего ради ненавидит вас мip. Обаче дерзайте, яко Аз победих мip» (Ин. 14, 27; 15,19; 16, 33). Вот этим-то людям, ненавидимым от мipa сего, избранным же от Господа, и даёт Господь тот мip, который в себе теперь вы чувствуете…

— Что же вы ещё чувствуете? — спросил меня батюшка.

Я отвечал:

— Необыкновенную сладость.

— Это та сладость, про которую говорится в Священном Писании: «От тука дому твоего упиются и потоком сладости Твоея напоиши я». Вот эта-то теперешняя сладость преисполняет сердца наши и разливается неизреченным услаждением по всем членам нашим; от этой сладости как будто тает сердце наше и мы оба исполнены такого блаженства, какое никаким языком выражено быть не может.