Она с трудом сдержала желание рассказать все. Ответить откровенностью на откровенность… Но ведь доверять, в сущности, незнакомому человеку – безумие. Еще большее безумие – довериться одному из родственников Барри Вулфа. Может быть, он нарочно заговаривает ей зубы, надеясь, что она проболтается. И все-таки то, что он сказал о своем брате, помогало понять, почему ее сестра увлеклась Барри Вулфом. Иззи, такая впечатлительная, была легкой добычей для человека, который умел разглядеть потребности и слабости других людей и бессовестно играл на них. Горько подумать о том, как бессердечно он поступил с ее сестрой.
– Он злоупотреблял доверием людей, – пробормотала она с гневно засверкавшими глазами.
– Те, чьим доверием злоупотребили в раннем возрасте, обычно не особенно уважают чужое доверие, – ровным голосом ответил Дэниел Вулф. – Доверие становится для них просто средством, которое можно использовать в своих интересах.
– Вы стали бы защищать его?
– Все имеют право на защиту, Аннабель.
– Сколько бы вреда они ни причинили другим?
– Таков закон. Никогда не следует выносить поспешных суждений. Люди не всегда виноваты в своих недостатках. Они тоже когда-то были невинными, до того, как жизненные обстоятельства подтолкнули их свернуть с прямого пути, – негромко добавил он.
– Это не дает им права вытворять все что вздумается.
– Верно, не дает. Для того и существуют тюрьмы.
Но все же его симпатии на стороне брата. Это ей не понравилось. Не понравилось и его юридическое рассуждение, как бы разумно оно ни было. В наши дни множество людей переживают развод родителей, но не превращаются в преступников, которые отнимают у других то, что им приглянулось. В ее глазах Барри Вулф был мошенником и мерзавцем.
Дэниел Вулф, вероятно, не захотел бы этого слушать. Правду иногда трудно переварить. А вдруг он постарается доказать, что все было иначе? Вдруг его чувство правды и справедливости решит, что Иззи должна заплатить за то, что попалась в ловушку, расставленную Барри, невзирая на обстоятельства и последствия?
Официант унес суповые тарелки.
Аннабель снова взяла свой коктейль. За пределами освещенного участка у бассейна вечер уже превратил деревья в темные силуэты. Аннабель слушала, как прибой набегает на берег, и старалась вернуть себе ощущение покоя. Но оно ушло, так же как и чувство свободы. С Дэниелом Вулфом нужно было что-то делать.
– Вы сердитесь, – заметил он.
Она взглянула на него с насмешкой.
– Я приехала сюда, чтобы хоть на время забыть все то, о чем вы напомнили мне. Меня это не очень радует.
Пристальным взглядом он удержал ее взгляд и ответил:
– Если совесть нечиста, от нее не скроешься.
Аннабель рассмеялась, желая сбить его с этой линии.
– Моя совесть абсолютно чиста.
Он продолжал сверлить ее взглядом.
– У вас были личные отношения с Барри, Аннабель?
Она почувствовала, как застывает ее лицо, и знала, что ее глаза презрительно засверкали.
– Вы спрашиваете, был ли он моим любовником?
Он криво улыбнулся:
– Гормоны не всегда в ладах с интеллектом. Многие женщины считали Барри неотразимым.
– Я считала его в высшей степени отразимым, – отрезала она с чувством.
– И все же вы поехали к нему в мотель.
– Как вы справедливо заметили, все имеют право на защиту. – И она будет защищать Иззи до последнего вздоха. – Я собиралась убить его в политическом плане, – в тысячный раз повторила она свое объяснение. – В интересах справедливости я должна была в последний раз выслушать даже человека, которого презирала.
– Презирала – сильно сказано.
– Вы хотели правды. Вот вам правда. Не хотите, не берите, Дэниел, – с вызовом бросила она.
– Такие сильные эмоции обычно означают, что человек лично пострадал. Или… – Он помолчал и мягко добавил: – Что пострадал кто-то, кто ему дорог.
Опасность!
Аннабель заставила себя успокоиться, отступить. Она улыбнулась – очень холодно.
– Можете объяснить это пылом крестового похода. Из-за Барри Вулфа пострадали очень многие. Меня его обаяние возмущало. Это была лживая маска.
– Значит, он никогда не привлекал вас в личном плане?
Она отмахнулась:
– У него была репутация ловеласа. Такие мужчины меня не привлекают, как бы очаровательны они ни казались на первый взгляд.
– Значит, у вас с самого начала была от него броня.
– Говоря о броне, вы подразумеваете, что я в принципе могу быть уязвимой.
– Мне не приходилось видеть, чтобы Барри не получил женщину, которой добивался.
– Слишком сильно сказано. Может, он добивался только тех, что проявляли к нему интерес.
– А вы не проявляли.
– Да никогда в жизни! – заверила она его с высокомерным видом. – И он это знал. Вот потому-то… – Она умолкла, с ужасом осознав, что чуть не угодила в ловушку.
– Что – потому-то? – не упустил он.
Потому-то он и попытался добраться до цели другим путем.
– …я ему и не нравилась, – договорила она, небрежно пожав плечами.
– И потому он предпочел флиртовать с вашей сестрой, которой он нравился.
– Разве? – Аннабель скептически приподняла брови. – А может, она просто отвечала любезностью на любезность, как и полагается жене политика на подобных мероприятиях?
– Вам лучше знать, – уступил он, но блеск в его глазах показывал, что он глубоко сомневается в невиновности Изабель.
